Мне пришлось ей рассказать, в чём дело. Когда меня возле подъезда осенило, она собралась «скорую» вызывать. Сказала, у меня такой вид был, словно инфаркт случился. Вот я всё ей и выложила. Про тетрадку. Про дурацкий список. И про то, что моя жизнь теперь кончена.

Честно говоря, я ещё не решила, что хуже – откровение про Гаврилова, Марго и популярность или про танцы. А если учесть, что в списке есть всё и сразу, то исключать возможность инфаркта пока ещё рано.

Оглядываюсь на пару часов назад и задаюсь вопросом –  ну на фига я вообще написала этот список? Ответа нет, по крайней мере разумного. Я могла бы сказать, что в качестве терапии, но терапия, по словам бабули, лечит, а не калечит. Я же своими руками покалечила себя на долгие-долгие годы. До окончания школы как минимум. Хотя я уверена, что историю эту не забудут никогда. Так что на встречах выпускников мне лучше не появляться. Я и без того не собиралась, но теперь точно есть уважительная причина.

Зная Жданова, смело предположу, что уже завтра меня будет обсуждать вся школа. А вполне возможно, и сегодня. Выбирая между Варкрафтом (или во что они там рубятся) и возможностью кого‐нибудь опозорить, Жданов явно выберет второе. Он такой наглый, противный и совершенно неспособный к сочувствию. Помню, как в начале года у Машки Гришиной на уроке пошла кровь из носа. Веселого было мало. Вот только у Жданова талант – даже в несмешном найти в повод поржать. Короче, он её прозвал после того случая Кровавая Мэри. Бред полный, но кличка, на удивление, прижилась. Бедная Машка, мне реально её жалко. Ну кому понравится, когда тебя обзывают какой‐то страшилой из ужастика?

Интересно, что Жданов придумает для меня?

– Зачем ты вообще составила этот список? – спрашивает Ди.

– Упражнение из марафона, – бурчу в ответ. Ничего умнее не придумала. Пусть всё‐таки будет терапия.

Ди удивлённо поднимает брови. Я поясняю:

– Бабушка посоветовала.

– Твоя бабушка – мудрая женщина, но я уверена, что проходить марафоны в тетради по алгебре – не её идея. Ну вот на фига, Лесь? Есть же комп, программы всякие, даже на телефон, типа электронного дневника. В наше время не нужно быть агентом ФБР, чтобы знать, как, блин, сохранить анонимность! Я вон даже на фикбуке шифруюсь как SweetGirl16. Оно мне надо, чтобы предки читали мои эротические фантазии с Гарри Поттером? – Ди многозначительно выдыхает: –  Писать, изливать душу – это прикольно, но всему своё место и время.

Я, конечно же, с ней согласна, но от этого не меньше хочется запульнуть в неё стулом:

– Спасибо за лекцию, профессор! – огрызаюсь в ответ. Аж зубы сводит от злости! Диана вздыхает ещё грустнее, затем зажмуривается и трясёт головой, как будто пытается что‐то из неё выкинуть.

– Ладно, с теорией закончили. Самое время подумать, как исправлять последствия. Слушай, – в её глазах вспыхивает искра надежды, – а может, Жданов не увидит твой список? Не дойдёт до него?

В принципе, в этой Вселенной возможно всё. Кроме этого. Я не верю, что мне так повезёт. Это было бы слишком просто. Всё‐таки подобные истории случаются не каждый день. А уж если случаются, то по полной программе. Иначе неинтересно! Я уверена, что там наверху крутой старик с белой бородой вдохновенно строчит свои фанфики похлеще Дианкиных с нами, простыми смертными, в главных ролях. Представляю, как он, придумав идею с тетрадкой, довольно потирает ладони и хихикает. Нет, этот садист не упустит такого шанса поиграть с моими чувствами:

– Я переведусь в другую школу, – заявляю, остановившись посреди комнаты, и тычу в Ди указательным пальцем, чтобы подчеркнуть решительность моего намерения.