А мне становится весело – с такой уверенностью Саша утверждает, как будто был там.

- А ты откуда знаешь? Неужели доводилось быть в роддоме? – хихикаю, прикрывая рот ладонью, а Саша впервые закатывает глаза на мою выходку.

- Нет, но уверен, что условия в государственном роддоме мало чем отличаются от государственной больницы.

- И все равно нет, Саша.

- Да почему, Наташ?! – мужчина не выдерживает и на эмоциях повышает голос. Правда, тут же берет себя в руки, делает вдох-выдох и уже ровным тоном продолжает: - Почему ты отказываешься?

- Потому что это дорого. У меня нет таких средств, чтобы рожать в этой клинике.

- И все?

- А что, это недостаточная причина?

Саша берет мои ладони в свои, поглаживает большими пальцами тыльную сторону, склоняет голову набок и слегка улыбается. Я теряюсь от такой нежности и чувствую, как щеки заливает румянцем.

- Наташ, если дело только в деньгах, то тогда вопрос закрыт.

- Нет, не закрыт! – я начинаю злиться и тоже выпускаю эмоции наружу. – Давай честно: меня пугает твой напор. Зачем тебе все это нужно, скажи? Почему ты так со мной возишься?

Саша отворачивается и смотрит сквозь лобовое стекло вдаль. Молчит, и тишина в салоне начинает меня напрягать. И тогда, когда я уже не жду ответа, Саша глухо выдает:

- Потому что ты мне нравишься, кроха. Не думал, что может так зацепить с первого взгляда. И становится плевать на все. На всех. А еще…возможно, это мой единственный шанс стать отцом.

Его откровение обезоруживает меня. Сбивает с толку. Только так я могу объяснить, почему выпаливаю:

- Не единственный.