Парень засуетился, помог Ане избавиться от пальто, проводил в свое скромное съемное жилище.

— Положи ее в спальне на моей кровати.

Аня благодарно кивнула и опустила малышку на темно-синее покрывало. Кое-как раздела, укрыла и, оставив дверь приоткрытой, отправилась за хозяином на кухню.

— Надо тебя срочно напоить горячим чаем, вся перемерзла, — подметил Саша и принялся суетиться на небольшой кухне.

Поставил чайник, достал вазочку с разными чайными пакетиками, пачку печенья «Топленое молоко».

— Рассказывай, какими судьбами? — спросил, устраиваясь на высокой табуретке. — То неделями от тебя ни сообщения, то как снег на голову…

Аня села за стол, как раз напротив старого приятеля, и тяжело вздохнула.

Саша, точнее Александр Симонов, был в школе одним из самых верных ее друзей. Но в отличие от нее, он после одиннадцатого класса не семью строить начал, а поехал в Питер — учиться. Что-то у него там не задалось, бросил университет. Перебрался в Краснодар около полугода назад, написал Ане. Она встретилась с ним, выпила кофе, даже разок сходила в гости, посмотреть, как устроился старинный приятель.

Дружбы, как в школе, не получилось, ведь ее жизнь полна семейных забот. Однако совсем связи не теряли, иногда перебрасывались сообщениями, и теперь Аня была этому только рада.

— Меня Тигран из дома выгнал… — принялась она жаловаться.

— Ч-чего? — Саша аж чай пролил мимо чашки. — Твой минотавр тебя выставил? За что? И что, едрить вашу маму, у тебя с лицом?

Аня прижала руку к левой щеке, немного поморщилась:

— Растет синяк, да?

— Синячина! — фыркнул Саша. — Я тебе кремик дам, у него такой чудный эффект, тебе поможет. Так что с лицом?

— Тигран стукнул, прежде чем из дома выгнать… — призналась Аня, размазывая по щекам слезы.

— А ну выключи Ниагару! — Саша пододвинул Ане салфетницу с белыми салфетками в розовый цветочек. — Объясни, что случилось в вашем раю? Как он мог тебя выгнать? Он что, идиот? Не будь я геем, стопудово встречался бы только с тобой. Мало того, что красотка, еще и сама по себе классная, добрая… Вот увидишь, твой минотавр придет за тобой, еще в ножки кланяться будет и попросит прощения за свое варварство. Ишь ты, руками он махать начал!

— Ты не знаешь, что я сделала… — поморщившись, проговорила Аня.

— Да что ты могла сделать? Ты же безобидная! Ну не изменила же ты ему… — сказал Саша и замер с открытым ртом, подметив ее виноватый вид.

С трудом подобрав челюсть, выдохнул:

— Рассказывай!

Аня вся подобралась, внутренне сжалась. Не так-то легко выпустить наружу тайну, которую слишком давно хранишь.

— За всю жизнь у меня было всего два мужчины — Тигран и один тип… — тихонько сказала она. — В общем, я лучше начну сначала.

Поерзала попой на не слишком удобной пластиковой табуретке и принялась откровенничать.

Первые месяцы жизни с Тиграном дались ей нелегко. Она была счастлива находиться рядом с обожаемым мужчиной. Ведь привыкла, что они все время в разлуке, а тут сплошной кайф — целуй не хочу, бесконечно люби.

Да, кайф, конечно, и в то же время…

С Тиграном оказалось не так-то просто ужиться. Слишком резкий и строгий, он привык все за нее решать. Легко, с азартом профессионального кукловода принялся управлять ее жизнью.

Живя с мамой, Аня думала, что та командирша. Но нет, командир — Тигран.

Если он сказал «нет», никак его было не умаслить, не заставить изменить решение. И эти свои «нет» он выдавал Ане день через день. Она мирилась с этим, когда могла, иногда пыталась себя отстоять, убеждалась, что без толку, и снова мирилась.

Одним из таких «нет» была просьба Ани отпустить ее на денек в родной город. Хотела попытаться помириться с матерью. В голове так и жужжала вбитая с детства идея: «Не получишь благословения, не будет тебе счастья! Маму всегда надо слушать». Ане же счастья очень хотелось.