– Какое слово из фразы «Спокойной ночи» ты не поняла? – цежу сквозь зубы.

Стояка у меня уже нет. Но есть неимоверная злость. На себя. На Сашу, разгуливающую ночью по трассе. На всю эту грёбаную ситуацию, в которой мы оказались.

– Игорь, что случилось?

Понимаю,  девушке тоже нелегко. Она всё же живая. А я возбудил её и бросил. Стрёмная тема.

– Я не трахаю полупьяных женщин. Иди в кровать.

Александра молча уходит. А я чувствую себя последним мудаком. Чтобы как-то отвлечься, иду в гостевую ванную и собираю грязные Сашины вещи. Надо закинуть их в стиралку. До утра высохнут. Перспектива тусоваться на даче с полуголой Саней ещё полдня меня совсем не радует. Надо, чтобы завтра у барышни была чистая одежда. Тогда сможем быстро уехать отсюда.

Утром Саша, стыдливо пряча глаза, появляется на кухне. Я как раз собираюсь варить кофе. Ночка у меня выдалась та ещё. Но судя по румяным щекам и прекрасному цвету лица, девушка хорошо выспалась. Хоть кому-то из нас двоих повезло.

– Привет! – тихо шепчет зеленоглазое создание.

– И тебе привет, - киваю в ответ. Я решил придерживаться нейтральной линии поведения. Словно вчера и не был в полушаге от того, чтобы вставить Саше свой член.

Александра садится за стол и молчит. Наверное, ей сейчас очень стыдно. Но мне не до утешительных речей в стиле: «Дерьмо случается. Мы все блевали по молодости от алкашки». С каждой минутой пребывания рядом со Стрельцовой напряжение в паху нарастает. На мою физиологию не действует ни один из аргументов, которые я сам себе приводил ночью на тему, почему мне не надо трахать дочь друга и партнёра по бизнесу.

– Только папе не рассказывай, пожалуйста, - Саша прерывает затянувшуюся паузу. Смотрит на меня щенячьим взглядом.

– Это единственное, что тебя волнует в данный момент?

– Да. Потому что папа расскажет бабушке, а она…

– А она - Жучке, а Жучка - кошке, а кошка - мышке, - перебиваю барышню, которую хочу до безумия. – Сань, я что, мать твою, на стукача похож?

– Н-нет, - лепечет в ответ и краснеет.

– Ну вот и всё. Не парься. Ничего я никому не скажу. Но взамен ты пообещаешь мне больше не шляться по трассам Владимирской области. Идёт?

– Идёт, - улыбается едва заметно. И от её улыбки внутри становится так тепло и приятно, будто эта девочка не чужой мне человек. Хочется схватить Саню  в охапку и целовать, целовать, целовать. Но нельзя. Мишаня, папаша её, мне яйца оторвёт за такое.

Ставлю перед барышней чашку с дымящимся кофе.

– Молока нет. Извини.

– Ничего. А ты самолёт умеешь водить? – спрашивает девушка, кивнув на фотку на стене.

– Угу. Умею. Хочешь, покатаю?

Какого лешего я несу? Вот кто за язык тянул?

– У тебя что? Самолёт есть? – Саша широко распахивает глаза от удивления.

– Есть. На попе шерсть. Хоть редкая, но своя.

– Конечно, хочу!

Ну вот. Приплыли. Теперь пасовать уже поздно.

– Подружку можешь взять с собой. Ту, с которой поругалась. Заодно и помиритесь, - пытаюсь сделать так, чтобы Саня не подумала, что я приглашаю её на свидание. Кроме того, присутствие постороннего человека будет сдерживать порывы моего члена.

– А когда мы сможем покататься на самолёте?

– В следующие выходные. Идёт?

– Договорились.

– Я тебе позвоню.

– Точно?

Да ёпрст! Начались дурацкие вопросы в стиле малолеток.

– Точно. Всё. Погнали. Домой тебя отвезу.

Иначе не удержусь и трахну. Прямо здесь и сейчас. Походу, Саня даже не подозревает, какой эффект производит на меня. Знаю, что девушка не играет и не прикидывается. Бабий цирк с кокетством я вижу насквозь. А Стрельцова настоящая. Искренняя. Нет в ней пошлой жеманности. Даже заигрывать не пытается. Не научилась ещё что ли?