– Спасибо, – улыбаюсь, целую его в щеку, а потом кладу ладонь Йонасу на грудь, – еще, я вот давно нигде не отдыхала. Тоже хочу куда-нибудь съездить...

– И здесь я тоже подумаю, – снисходительно говорит он. – Как вернусь из Италии, прикину по времени, когда мы с тобой и куда можем съездить.

– Мы? Может я одна?

 Йонас резко убирает от себя мою руку. Сильно сжимает ладонь.

– Это мы уже обсуждали. И я тебе вроде ясно дал понять, что без меня ты никуда не поедешь.

 Вот так. Он меня, ко всему прочему, еще и ревнует. Это раздражает ужасно. Полагаю, что и инструкторам из автошколы он по той же причине не доверяет. Боится, что я снова захочу от него уйти. Неужели не понимает, что я все еще хочу? Хочу свою жизнь. Не чужую.

 И кажется, еще немного, и я апатично смирюсь. Видимо судьба такая. Раз других возможностей у меня нет.

 Йонас отпускает мою руку. Поправляет рубашку, заправляя ее в брюки.

– Приходи завтра часам к одиннадцати. Решу вопрос с твоим инструктором, – бросает он и выходит из гримерки.

 А я стою и думаю, что и вождение и обещанная Йонасом машина мне нахрен не нужны. Мне просто скучно. Вот я и пытаюсь научиться всему, чему могу. И из упрямства, как и всегда, сделаю это.

 Возвращаюсь в зал. Окидываю его взглядом. Йонас сидит с семьей. А я иду к бару. Несколько минут общаюсь с Пашкой, отвлекая его от посетителей бара. Домой надо ехать. Но я как мазохистка продолжаю сидеть и поглядывать на семью Лейтовичей. Почти полчаса сижу. Ничего не пью, не ем. Просто не хочу.

– Ладно, я домой, – сообщаю я Пашке, он с явной завистью кивает, ему еще долго работать, и поднимаюсь с места.

8. Глава 7. Артем

Артем

 Машина – зверь. Ей управляешь словно мыслями. Едва руля касаешься. Мне даже не привычно после древней, еще дедовской тачки. Та хоть и иномарка, но на механике. А тут все электроникой напичкано. 

 А какой салон – сплошь натуральная кожа. Мэровский сынка сзади храпит, а я все кошусь на него в зеркало заднего вида, переживая, что все лишнее, находящееся в его организме, опять попросился наружу.

 Мы уже дважды останавливались. Леха выводил пацана на улицу, парня вовсю тошнило – он это и словами и звуками озвучивал. Но ничего не происходило. Пьяный в жопу молодой мудак воздухом надышавшись, заползал обратно в салон. Ложился и стенал. Нечленораздельно.

– Достал уже, – произнесите Леха тихо, – золотая молодёжь, вседозволенность. Хорошо еще, что не обдолбанный.

– А такое часто?

– Бывает, – кивает мой друг детства, уже заметно протрезвевший. Видимо чужое опьянение заставляет его приходить с себя. – Сворачий здесь. Третий дом, с красной крышей.

 Слушаюсь Леху, и вскоре тачка подъезжает к нужному дому. Торможу, Леха из машины выходит и к воротам идет. Звонит. Калитка отворяется и к нам выходит высокий парень. Окно с пассажирской стороны открыто и я слышу обрывки их тихой беседы:

– Антошку доставили. Принимайте, – язвит Лёшка.

– Откуда дровишки? – так же язвительно отзывается тот, кто к нам вышел.

– Baltas, – произносит мой спутник название ресторана Йонаса.

– Ясно.

 Парень достаёт телефон, звонит. И уже меньше чем через минуту к тачке подходят двое парней и вытаскивают из салона пьяного пассажира.

– Спасибо за транспортировку, – фыркает высокий парень. Мэровского отпрыска заносят на участок и калитка закрывается. Леха прыгает в тачку.

– Ну все, доставили, – говорит он и я завожу машину.

 Кстати, Лёшка был прав – по дороге сюда нас не остановили. Хотя предпосылки на посте ГАИ были – гаишник уже почти взмахнул своей черно-белой палочкой, но передумал. Так же, без остановки, мы проезжаем обратно.