– Именно так Лена увела его у Иринки, – поняла я. – Став его родственной душой.

– Она подарила ему мечту, – мягко сказала Юлька. – Мы ведь все идеалисты, Ян. Писатели, трагики, ранимые души, непонятые и одинокие до ужаса. Мы все хотели любовь, как у Тристана и Изольды. Когда угадываешь мысли друг друга безо всякой телепатии, когда дождь и нежность, когда про тебя все песни «Мельницы». И Лена подарила это Анту. А когда оно щемящее, пронзительное и на эмоциональных качелях, ты скоро теряешь голову по полной. Плюс свежесть ощущений. Когда видишься три недели в полгода, а в остальные дни тебя шарахает такими письмами, что ты ни на одну девушку даже не посмотришь, думаешь, легко устоять?

– Но он знал, что она замужем? И намного старше его?

– Первые полгода вообще никто не знал: мы только текстом и голосом общались. А потом…

Было поздно. Он уже привязался.

– …А потом мы все собрались в Питере, они впервые увидели друг друга, ну и… завертелось.

– Девять лет, – тихо сказала я.

– Они расставались, – задумчиво сказала Юлька. – На полгода или на год. Причём уходил он, я это знаю. Но почему? Понятия не имею.

– Но потом вернулся. Хотя она всё ещё была замужем.

– Ага.

– А муж?

– А чего муж? Ну знает он, что она в тусовке, давным-давно пишет с другом, денежку приносит, любимым делом занимается. А то, что соавторы ездят друг к другу в разные города – так что, запрещать теперь? Ну или вообще ничего не знает и думает, что она катается по командировкам. – Юлька пожала плечами. – А может быть, давно знает или догадывается. Знаешь, мне как-то плевать. Тем более что детей у них нет.

Я дёрнула головой.

– Нет, вы все точно сумасшедшие.

– Немножко, – согласилась Юлька. – Я вовремя оттуда ушла. Хотя Ромка мне до сих пор пишет.

– Наш Ромка? Корабельников? Глава «Иннэйт»?

– Пишет мне уже десять лет, – спокойно сказала она. – Ещё с тех пор, как поженились наши персонажи. Даже после того, как я по-настоящему вышла замуж. Я же говорю, Ян, в нашей тусовке мозги у всех работают по-другому. Если я тебе скажу, что был такой парень, который влюбился в свою школьную любовь, ни о ком больше не думал, даже когда она вышла замуж, а потом, после её смерти, шестнадцать лет ни с кем не встречался, что ты про него скажешь?

– Что ему пора к психологу, – без колебаний произнесла я.

– Во-о-от. А это вообще-то Северус Снейп, романтический герой и так далее, и живой пример для каждого второго ролевика. Есть разные литтусовки, Ян. В большинстве из них нормальные люди. Те же любовные романы зачастую пишут счастливые женщины с мужем и детьми, и в голове у них всё нормально расставлено по местам. Тристан и Изольда в современном мире? «Дура ненормальная, муж её любит, чего ей не хватает? Уж если такая любовь, развелась бы!» Правильно я говорю?

– Ещё бы.

– Ну и вот. А у нас всем всё норм. У тех же Аньки с Виталиком сто лет как свободные отношения: она влюбляется, он спит. И никто не смотрит на это, как на что-то из ряда вон. Даже, вон, в отпуск втроём ездят. Или вчетвером, как получится.

– Выкупают всё купе? – с иронией спросила я.

– У них спроси. Я думаю, они тебе и фото покажут.

Я мысленно застонала. Ну что это за гнездо разврата, а? Ведь так со стороны хорошо всё выглядело!

– Может, мне тоже пора увольняться от вас и писать любовные романы, а? – безнадёжно сказала я. – Я ведь нормальная. Ну… относительно.

– Угу, – заржала Юлька. – Кто от нормального парня в институте избавился, потому что, мол, нет высокой любви? А того милашку-финансиста кто послал? А сейчас? Что, скажешь, не ждёшь свою сказку?