Во вторник поползли слухи, что новый владелец собрался снять директора. Никаких бумаг мы пока не видели, но все сидели как на пороховой бочке, не зная, что ждать.

Эта нервозность в конце концов передалась и мне.

– О, ну теперь точно конец, – причитала Люда, – такими темпами даже до нового года не доработаем…

Я отчаянно надеялась, что она ошибается. Эта работа была нужна мне как воздух! Протянуть хотя бы до суда! Иначе всё зря…

За час до обеда дверь вдруг распахнулась. Наш начальник, Михаил Андреевич, вошел в кабинет и, обернувшись назад, громко произнес:

– А это, Тимур Сергеевич, наш отдел кадров…

А потом на пороге возник он. Тимур…

Господи, как… Я сморгнула, словно не поверив глазам. Уставилась на него не в силах даже вдохнуть. Сердце, подскочив, заколотилось в горле, не пропуская и глотка воздуха.

Мне казалось, что я внезапно слетела вниз с немыслимой высоты. Камнем упала в ледяную воду так, что все мышцы парализовало на долгие несколько секунд.

Откуда он здесь? Почему?

Он тоже глаз с меня не сводил, прожигал насквозь. И такой ад виделся мне в его взгляде…

Ничего не понимая, я смотрела, как Тимур, держа руки в карманах, приближается к моему столу. Медленно, как хищник.

Улыбнувшись слегка и совсем не по-доброму, он поздоровался. Я ответила, но на автомате, потому что от потрясения ничего не соображала.

– Это Марина Владимировна, но вы, получается, знакомы, Тимур Сергеевич? – подал голос наш начальник. – А это Людмила Викторовна.

Тимур даже не взглянул ни на него, ни на Люду.

– Бывают же сюрпризы, да, Марина… Владимировна? – всё с той же кривой полуулыбкой произнес он.

Я в онемении смотрела на него и по-прежнему ничего не понимала. Только когда он вышел из кабинета, начала приходить в себя.

Когда-то я так мечтала его увидеть! Тоскуя, представляла в воображении разные ситуации, как мы случайно встретимся. Придумывала взгляды, прикосновения, слова. Потом постепенно боль улеглась, а со временем всё, что было между нами, стало казаться безумием, временным помутнением рассудка. И я перестала страдать и тосковать.

Иногда, конечно, вспоминала, изредка даже доставала поблекшую фотографию, но та история осталась для меня в прошлом.

Если бы мы когда-нибудь вдруг все же встретились, думала я при этом, то, наверное, в первый момент удивились, потом улыбнулись бы друг другу. Затем спросили бы, как жизнь, ну и всё, что спрашивают в таких случаях, а потом разошлись бы с ощущением тепла и светлой грусти в душе.

Но всё оказалось совсем-совсем не так. Эта встреча… она как выстрел картечью, как оглушительный удар, которого не ждешь. Она выбила почву из-под ног. В одну секунду перевернула всё в душе, разворошила, раскурочила, выдернув на поверхность то, что казалось почти забытым.

И никакого тепла, никакой светлой грусти эта встреча не оставила, нет! В груди горело и саднило, и сердце долго не могло успокоиться.

А ещё я поймала себя на мысли, что мне… страшно. Я и забыла, как сильно он умеет ненавидеть и каким жестоким может быть в своей ненависти. Я-то, осознанно или нет, но вспоминала только самые лучшие наши моменты, а он? А у него эти моменты уничтожила я, когда сказала, что врала ему и никогда не любила.

Но неужели он до сих пор не смог… ладно, не простить, но хотя бы забыть, оставить всё в прошлом? Ведь столько времени прошло!

И сама же понимала – не забыл и не простил. Пусть ничего такого Тимур сейчас не сказал, но как он смотрел – так и говорить ничего не нужно.

– Это же, выходит, он, новый владелец? – выдернула меня из хаоса мыслей Люда.