Майя искренне пыталась улизнуть домой, порываясь подняться каждые десять минут (ну может чуть реже), но он каждый раз осторожно удерживал её ладонь в своей руке: "Посиди ещё со мной...". Он не кричал и не угрожал, но что-то большое и тёплое поднималось в груди Майи каждый раз, когда он вот так касался её, и она снова послушно опускалась на место...
Тот "подарок" от бара, Руан почему-то назвал его "комплимент", был последней каплей. И до того размытые контуры окружающей обстановки, окончательно потеряли чёткость. Остался только белый мягкий туман, через который пробивался голос Зазнайки: "Майя, обопрись на меня...".
Мерзавец! Да как он мог, так поступить с ней?!
Бодро соскочив с внушительной кровати, Майя потянула следом простыню, и мигом превратившись в подобие Супермена (бюджетная версия), закружила по комнате в поисках одежды. Торопливый, но тщательный осмотр не выявил никаких следов её наряда, зато в процессе обыска был найден один чистый банный халат (ура) и о ужас - одна мужская рубашка.
Нацепив пушистый халат, Майя опустилась на кровать с мужской рубашкой в руках. Погладила, понюхала и тяжело вздохнула – рубашка была Руана.
"Ну, всё ясно! – руки Майи упали на колени, сминая в ладонях дорогую шелковистую ткань – Теперь я падшая женщина!". Прошлая ночь зияла в воспоминаниях сплошной чёрной дырой, но эта шикарная комната (в отеле – где же ещё?), исчезнувшая с неё одежда и рубашка Руана, небрежно брошенная на спинку кресла, не оставляли сомнений в случившемся прошлой ночью. Майя знала, что бывает между мужчиной и женщиной, когда они вместе наедине и без одежды. Знала весьма размыто и в самых общих чертах, но всё же...
Девчонки в школе перешёптывались об этом на переменах, хихикая при фразе «первая брачная ночь» и зажимая рот кулачками. Что-то очень стыдное, что можно только после семи кругов и что приличные девушки делают только после свадьбы.
Правда, судя по всему, Линнет делала это с Руаном и без брака, но она была "современной девушкой" (что бы это ни значило), не то, что Майя. Как бы то ни было - вывод из всех этих тяжелых размышлений был только один – не очень длинная и совершенно бесполезная жизнь Майи теперь омрачена позором, а значит – закончена!
В подтверждение тяжёлых мыслей желудок девушки громко простонал, возможно, от голода, возможно в предчувствии страшного, ведь такой позор можно было смыть только кровью.
Аккуратно сложив рубашку Руана на стуле (надо бы прогладить, не ходить же ему неряхой), Майя торжественно поднялась и, прошествовав в ванную, блестящую всеми оттенками перламутра, тщательно умылась. Почистила зубы одноразовой зубной щёткой из блестящей целлофаном упаковки ( Вот это сервис! Интересно, а они каждый день их меняют?) и, пригладив, как смогла, непослушные кудряшки, неспешно направилась к балкону.
Дав себе пару секунд на то чтобы собраться с духом (не каждый день кончаешь жизнь самоубийством), Майя резко дернула на себя створки балконной двери и, зажмурившись, шагнула вперёд…
Ну вот, ещё пару шагов, перелезть парапет и прощай пропащая жизнь! Конечно, жалко сестрёнку и родителей, но им всем будет только лучше без такой ужасной девушки, которой она теперь стала... Надо уберечь их от позора!
А всё этот мерзкий Зазнайка, чтоб ему икалось всю неделю! Надо было написать ему на прощанье гневную записку, но времени нет, есть уж очень хочется...
На следующем шаге решимость девушки столкнулась с непредвиденным препятствием. Больно ударившись коленкой (Ой!) Майе пришлось открыть правый глаз и замереть, расплывшись (совершенно непроизвольно) в широкой улыбке. Чудны дела твои, Богиня!