Но моим планам не суждено было сбыться. В дали раздался раскат грома. Я, задрав голову посмотрела на все еще светлое небо. Но это оно только над моей головой радовало голубизной. Большая честь небесного пространства уже была затянута свинцово-серыми тучами, все быстрее затягивающими свободные участки. Пришлось срочно менять планы и бежать к нашему торговому центру, надеясь, что гроза не успеет начаться до нашего возвращения в убежище.

Дождь застал нас в тот момент, когда мы уже поравнялись с моей машиной.

Мы что есть сил рванули ко входу в торговый центр. Для себя я решила, что это знак. Пока дождь льет стеной, у меня появилось время более тщательно здесь все обыскать. Вот только усталость навалилась каменной плитой, просто умоляя, присесть хоть ненадолго и отдохнуть.

В первом попавшемся магазине мы сменили промокшую одежду. Для соседа я самолично выбрала вещи по размеру. Пришлось только помучаться с поиском футболки. Патрик категорически отказывался надевать любой другой цвет кроме розового. Ни уговоры, ни угрозы на него не действовали, да и угрожать мне ему было особо нечем. Смирившись, я пошла на поводу у бывшего зомбака, отыскав для него майку в лучших традициях «хеллоу Китти».

Мы устроились на втором этаже у сплошной зеркальной стены, наблюдая за непрекращающимся дождем. Ранее здесь находился ресторан быстрого питания. Сейчас конечно мало что об этом упоминало, разве только разбитая вывеска меню. Рассмотреть перечень позиций было невозможно, но меня это особо и не интересовало. Я просто пялилась в окно подперев рукой щеку и витая в своих мыслях. Отвлек меня Патрик. Он начал тыкать пальцем в сторону стойки кафе, а потом себе в рот, явно намекая на то что проголодался.

Я вздохнула и нехотя встала. Да, это у меня такой организм, что стоит мне на что-то отвлечься, то я сразу забываю про голод. В лучшие времена, я по трое суток могла не вылезть из офиса, забыв не только про покой и сон, но и про воду и еду. Держалась я тогда в основном на кофе и энергетиках. Правда, когда бабуля об этом узнала, мне пришлось клятвенно ей пообещать, что к последним я больше даже пальцем не притронусь. Не знаю почему, но бабушка считала энергетические напитки сродни наркотикам. После своей клятвы я действительно больше ими не увлекалась. Таким образом из разрешенных мне стимуляторов остался только кофе.

Кофе… Я мечтательно прикрыла глаза, вспоминая терпкий, горьковатый привкус напитка. Да, от пары чашечек я бы точно не отказалась. Но скорее всего, даже если бы я смогла найти здесь запасы, состоящие из обжаренных зерен, они были бы давно и безнадежно испорчены.

Порывшись за стойкой и не найдя там ни чего, чтобы пришлось по вкусу Патрику, я направилась к двери ведущей в помещение кухни. Естественно здесь тоже был полный разгром. Перевернутое вверх дном оборудование и полностью разграбленный склад продуктов. Еще нашлась запертая дверь без опознавательных табличек, за которой могло скрываться что угодно. Конечно эта неизвестность манила меня с неимоверной силой. Я понимала, что ночью спать не смогу, пока комната не будет вскрыта и проверена.

Подергав ручку, я отошла от двери в поисках того, что поможет взломать замок. Мое место тут же занял Патрик, принявшийся с энтузиазмом трясти неподдающуюся дверь, надеясь на чудо. Чуда не произошло. Зато я смогла найти за барной стойкой огромную отвертку. Попытавшись с помощью нее вскрыть замок, я конечно потерпела неудачу.

Хорошо, что Патрик был настроен более решительно. Он приволок с кухни огромную сковородку, которую приспособил в роли молотка. Установив отвертку в зазор замка, он со всей своей дури принялся колошматить по ней сковородой. Конечно такое упорство и нацеленность на результат не прошли даром, дверь все-таки поддалась. Я, плотоядно улыбаясь и потирая свои загребущие руки ступила внутрь и остолбенела.