– Ах ты, козлина! – взвыла я, целясь свежим маникюром в ухмыляющуюся рожу. – На себя посмотри. Тоже мне, сэр придворный. Холуй королевский, – показала язык, глядя, как из пальцев, сжатых на руле до побелевших костяшек, пробиваются черные когти. Вывела все-таки. Хотя он, конечно, где-то прав. Сам-то вон элегантен, как рояль. Костюм с иголочки, платочек шелковый, похожий на язык пламени, из кармашка торчит. Прямо Джеймс Бонд, мать его так. Молчит гад. Интересно, как это мы так несемся, пробки же вокруг, а мы не останавливаясь? Глянула в окошко и чуть не заорала.

– Мы чего, летим, что ли? Эй, так не договаривались. Нет у меня к вам доверия. Угробите молодую и красивую.

– Ты заткнешься, в конце концов, или нет? – рыкнул Асмодей. – Хотя, мысль неплохая, – уже задумчиво хмыкнул.

«Правда, что ли, помолчать? А то его кондрашка расшибет. Роги вон уже полезли из прилизанной шевелюры», – мелькнула мысль. Я свернулась клубочком на сиденье, от которого шел сверхъестественный холод, и задремала.

Снился мне тощий конь, с вздымающимися боками и зверским выражением на костистой морде. Проснулась от голоса черноглазого. Огляделась. Темный переулок, вокруг ни души. Голод вздрагивает под моим телом. А этот сидит и в огромную рюмку бурчит что-то.

«Совсем осатанел от моей красоты неземной. В аду, наверное, обхвата нет», – эта мысль меня рассмешила, и я хрюкнула в руку.

– Слушай, Люц, зачем она нам? Столько баб нормальных натаскали на отбор. Давай я ее убью? Ну или на худой конец Абигору верну. Пусть сам с ней мучается. Да не могу. Совсем не вижу, что в ее адском котелке творится. И это меня бесит, – оглянулся. Наверное «хрюк» мой услышал, ирод. Я притворилась, что сплю без задних ног, даже губками причмокнула для достоверности.

«Значится, не видит он, о чем я думаю, ну-ну», – притворно всхрапнула и продолжила подслушивать.

– Да знаю я, что главная претендентка. Бедный принц, – зашептал Асмодей. – Такой адской твари, как эта девчонка, я не встречал даже в потаенных уголках нижнего королевства, – сказал и, увидев, что я начала подавать признаки жизни, спрятал в бардачок чашу, в которой подозрительно плескалось что-то похожее на томатный сок. «Черт, это же кровь. Кровь!!!» – Осенило меня, и я провалилась в беспамятство. Ну да, боюсь я вида крови и чего?

– Подслушивала, адское семя? – елейным голосом поинтересовался Асмодей.

– Совсем чуть-чуть, – честно призналась я. – А принц ада, он какой? Красавчик, наверное, – посмотрела на черноглазого чистыми, насколько это возможно, глазами.

– На любителя, – зловредно хмыкнул демонюка. – Пошли, платье подберем. Гномихи заждались уже, наверное. А они очень не любят, когда кто-то опаздывает к ним на примерку. Могут и иголками заколоть, – мечтательно сказал Асмодей, – до смерти.

– Властитель, где такую тощую-то нарыл? Ни сиськи, ни письки, попа с кулак. Сэр Асмодей, другие-то ваши пассии красотки были, – оценивающе разглядывала мое обнаженное тело толстая, бородавчатая гномиха, стреляя маслеными глазками в моего спутника. Я изо всех сил старалась прикрыть причинные места руками.

– Права ты Лорим, – прожигал меня взглядом демон, – супнабор, а не баба. Сделай из нее что-нибудь приличное. Как, интересно, она принца выдержит, с такими-то данными? – задумчиво хмыкнул.

– Так она для принца? – прикрыла рот рукой гномиха. – Бедная девочка.

– Рот закрой. Тебе никто не позволял обсуждать дела нашего государства, – оскалился Асмодей, и сквозь человеческую маску проступила такая рожа, что я аж забыла прикрыть обнаженную грудь. Гномиха засуетилась. Асмодей смотрел на меня пылающими глазами, и мне показалось, что он едва справляется с собой, чтобы не наброситься на мое, невинное еще, тело прямо здесь. Возбуждение тугим комом сжалось внизу живота. Как хорошо, что этот треклятый рыцарь ада не может читать мои мысли.