– Ей что, правда, понравилось? – тупо спросил жиряк у весельчака. – Я думал, девчонка обидится на нас.

– Не напрягайся, Мутилл, тебе вообще думать вредно, – хмыкнул синемордый и вытянул меня за шкирку из багажника, словно неразумного котенка.

– Отпусти, сволочь, – зарычала я, дернулась всем телом и со всего размаху упала на землю.

– Ну вот чего ты дергаешься? Личико свое прекрасное ободрала об асфальт. А нам, между прочим, велено тебя целой и невредимой привезти, – осматривая меня на предмет провреждений, бурчал джинн.

– Кто велел? – оживилась, забыв про рассеченную щеку.

– Ага, так мы тебе и сказали, – подал голос Муттил, запихивая в пасть один за другим финики, которые доставал из кармана, – королева строго настрого запретила нам рассказывать о себе. Правда, Кафр?

– Ну ты и мудило, Муттил, – закатил глаза рогатый и потащил меня в виднеющийся невдалеке ангар.

– А что я? – обиженно заныл толстый Мутилл. – Королева ее все равно убьет. Зачем ее дочери конкуренты в отборе?

– Да, закроешь ты свою пасть? – взревел Кафр. – Языком мелешь, как метлой метешь. С твоей поганой болтовней, не то что свободу не получишь, так и грохнут еще. Дал Аллах напарничка.

– Молчу, молчу, – испуганно вякнул толстый и реально затих.

«Так вот оно что. Королева джиннов просто конкуренток подчищает. Ну, везде одно и то же, – размышляла я, свисая с плеча синего рогача. – И ведь убьют же – с них станется. Что там этот адский рыцарь о бессмертии плел? Эх, из огня да в полымя. Ладно, хоть сумку оставили – так и болтается у меня за спиной».

– Слушай, ну чего ты напрягаешься, тяжести носишь, – самым сладким голоском, на который способна моя луженая глотка, залепетала я, – развяжи, сама пойду. Ну куда я тут денусь? Пустырь кругом.

– А и вправду, – хмыкнул Кафр и поставил меня на ноги. – Смотри, без глупостей, – глядя в мои честные глаза, предупредил. Ха, дурачок наивный.

– Ну о чем ты говоришь? Что я, слабая девушка, могу сделать с двумя такими брутальными джиннами? – сказала и скинула с плеча рюкзак.

– Эй, чего задумала? – напрягся Кафр.

– Платок носовой достану, морда в крови вся, хоть утрусь. Да и умереть красивой хочется, а не страшилищем окровавленным.

– Да ладно тебе, Кафр. Пусть утрется, девушка все-таки, – подал голос Мутилл. – Не носит же она серебряного ножа, испачканного в крови ягненка, с собой.

– Ты совсем дурак, да. Ты ей еще имя свое полное скажи, чтобы она нас прямо тут завалила и голову не морочила не себе, не нам, – заорал Кафр на приятеля.

«Не, ну реально идиот. Все секреты джинские раскрыл», – подумала, сожалея, что у меня нет с собой хоть какого-нибудь завалященького серебряного кинжальчика, уделанного в крови по самую рукоятку.

Пока я размышляла, рука наткнулась на газовый балончик, который, собственно, и был предметом поиска. Вырубить этих тварей он не вырубит, конечно. Но минут пять форы у меня появится.

– Не ссорьтесь, девочки, – улыбнулась, глядя на готовых сцепится джинов, совсем забывших обо мне, – смотрите сюда, сейчас вылетит птичка.

– Ой, где птичка? – заинтересованно спросил Мутилл, поворачиваясь в мою сторону, и взревел, получив в лицо нехилую струю слезоточивого газа. Кафр бросился на меня, но я-то не пальцем деланная – так засандалила ему газку в глазенки, что он аж взвыл, козлина синяя. Будет знать, как честных девушек воровать и в багажник пихать. Получи фашист гранату. Подскочила к нему и со всей силы пнула в причинное место, а когда загнулся, еще и локтем по шее прошлась. Да, йесс, вон как крутится по земле.