Я, концентрируясь на своём тексте выступления, отстранённо водила взглядом поверх голов присутствующих, но неожиданно почувствовала, что сердцу стало тесно в груди и оно, мощно бухая, готово было выскочить наружу, стучась в висках, горле, животе. Меня бросило в жар. Я не понимала, что происходит, но дышать ровно не получалось. Обернулась и оценила, насколько приемлемо сейчас подойти к стойке с напитками. Уже выступала консультант из Санкт-Петербурга. Следующая должна была говорить я. Но не могла вспомнить, с чего должна начать речь. Выбирая между "неудобно" и "провалиться с речью", я выбрала "неудобно". Отошла в сторону, взяла стаканчик с водой и медленно, с наслаждением выпила, чувствуя на себе множество любопытных глаз.

"Не буду больше смотреть по сторонам", – пообещала себе, собираясь с мыслями, но взгляд белкой устремился именно туда, где в прошлый раз я уловила нечто опасное для себя. И тут же пожалела об этом, наткнувшись на пристальный взгляд Кира.

"Боже мой! Кир!" – мысленно вскрикнула я, почувствовав слабость в коленях.

– Вам плохо? – чуть слышно спросила девушка в униформе официанта. – Выпейте воды.

– Спасибо, не надо, – ответила я осипшим вдруг голосом и вернулась в центр зала.

Пока директор представлял меня, я пыталась вспомнить средство от пустоты в голове. Помогло осознание, что от моей собранности сейчас, зависит финансирование нашего музея, и провалить общее дело я не имею права. Поэтому заставила себя вспомнить про "хвост пистолетом", тряхнула кудряшками и рассказала об экспозиции так, что после речи зал мне аплодировал. Пока говорила, смотрела в сторону спонсоров и только в конце речи решилась перевести взгляд туда, где стоял Кир, но его там уже не было.

Пробежалась взглядом ещё раз, но не нашла и расстроилась.

Долетели до сознания последние слова директора: "Кирилл Олегович Черкасов" и с удивлением обнаружила Кира рядом с собой.

Я ни слова не понимала из его речи. Лишь слушала его голос. Он почти не изменился, но звучал уверенно и официально.

Вдохнула ненавязчивые древесные нотки его парфюма, пытаясь вспомнить, но они мне были незнакомы. Покосилась на него, пытаясь разглядеть. За эти три года он возмужал и стал ещё красивее. Высокий, загорелый, стильно подстриженный, он выглядел как герой женского романа.

Я с трудом обуздала всплеск чувств от неожиданной встречи, и в полной мере вкусила горечь воспоминаний.

2. Глава 1. Три года назад

С Киром я познакомилась на катке. Всю зиму собирались, а в марте началась оттепель, и мы с Женькой, наконец, выбрались, подгоняя себя тем, что если не сходим в это воскресенье, то придётся ждать следующей зимы.

Я в детстве ходила в секцию фигурного катания, поэтому на коньках каталась уверенно. А Женька – нет. Поэтому она осталась упражняться недалеко от скамеек, а я укатила в центр катка. Мы потом с Киром удивлялись, как на такой огромной территории мы умудрились одновременно поехать задом и столкнуться. Удивительно и то, что при таком падении, мы отделались лишь синяками. Кир помог мне подняться, извинился, я сказала, что ничего, бывает и рассмеялась. У него был такой смущённый вид, словно он неловко растоптал цветущую клумбу. Я хохотала, а он не отрываясь смотрел на меня, своими бездонными светло-серыми глазами. Подъехал Максим, друг Кира и мы потом катались до конца сеанса, показывая друг другу различные способы скольжения. В конце догадались познакомиться и ребята нас с Женькой проводили до дома.

Мы с Киром стали встречаться. По вечерам вдвоём открывали новые достопримечательности Москвы. А иногда приезжали ко мне. Я с удовольствием готовила, а они с Женькой сидели на диване, обсуждая музыкальные новинки и фильмы.