Позже, когда я уже настаивал категорично, она призналась, что ее все детство заставляли сидеть с младшей сестрой и вытирать ей попу. Тогда-то она и решила, что сама никогда не заведет детей. Я понял ее, но вскоре предложил развод. Да, я любил ее, но наше видение семейной жизни в корне отличалось. Я хотел настоящую семью, она же — развлекаться и веселиться.

Как только я сказал это слово «развод», Линду будто подменили. Она начала увиваться возле меня и всячески задабривать. Увидев, что это не помогает, она подошла ко мне однажды и сказала то, чего я точно не ожидал услышать:

— Я готова попробовать!

— Ты о чем? — Поднимаю на нее взгляд поверх ноутбука.

— Ну, о детях. Я готова попробовать. — Она хмурится, и я вижу, как тяжело ей дается это решение. Внутри словно что-то расцветает.

— Правда? — Поднимаю брови, и жена кивает.

— Я люблю тебя и не хочу терять.

Встаю и заключаю девушку в свои объятия.

— Я тоже не хочу тебя терять, котенок, но тебе придется отказаться от алкоголя и вечеринок, ты ж понимаешь?

— Да, я исключу весь алкоголь и сигареты, и мы попробуем. — Ее пальчики скользят вниз и сжимают отвердевший орган. — Можем начать прямо сейчас…

Линда целует меня глубоко и страстно, и вскоре мы перемещаемся в спальню…

Проходит год, но все наши попытки безуспешны. Мы обследовались, но врачи только разводили руками, говоря, что у нас все хорошо. Говорили, что это не быстрый процесс и, пока не прошло два года с момента начала попыток, расстраиваться не стоит. Но когда прошло и два года, а Линда так и не забеременела, я решился на крайний метод — ЭКО.

Многие мои друзья не понимали моего желания иметь детей, но я вырос одиноким. Детдомовский мальчик, упорно желающий любви. Мне казалось, что я обязательно добьюсь многого в жизни, разбогатею и заведу большую семью. И я выполнил все, что планировал. У меня свой огромный бизнес по реставрации антиквариата, в частности старых картин. Через мои руки прошло более тысячи всемирно известных художников прошлого и позапрошлого века. Я всегда любил искусство. И оно мне отвечало взаимностью. Мне везло найти лучшие экспонаты, встретить новых художников и увидеть в них будущих гениев. Я заключал с ними контракты и успешно вводил на рынок сбыта.

Мне хотелось передать свой бизнес, дело всей своей жизни сыну или дочке. Чтобы они развивали и дальше наследие нашей семьи, но почему-то судьба не хотела одаривать меня детьми.

В один из осенних дней я пораньше вернулся с работы и, купив огромную корзину красных роз, приехал к жене. Было около трех дня, но я нашел Линду спящей. Меня немного смущало то, что она снова вернулась в светскую жизнь. Она уходила с началом ночи и могла вернуться только к восходу. От нее снова пахло алкоголем, но я уже не настаивал на соблюдении режима. В конце концов, может, и ей было тяжело осознавать, что у нее не получается забеременеть.

— Дорогая, проснись… — нежно шепчу ей на ухо, ставя на кровать корзину с розами.

— М-м-м… Егор? Ты чего так рано? — открывает один глаз жена, а я усмехаюсь ее непосредственности. Да она сама еще ребенок…

— Хочу поговорить с тобой.

— О чем?

Линда встает и, потянувшись, садится напротив.

— Давай сделаем ЭКО!

Я решаю не ходить долго вокруг да около.

— В смысле? Какое еще ЭКО? Я что, корова какая-то? — вспыхивает она, а я хмурюсь.

— При чем тут коровы, вообще? Это наш единственный шанс иметь детей!

— Но… Егор! — мнется она, явно не зная, что сказать. — Может, у нас получится без этого всего?

— Ты же видишь, два года прошло. Сколько еще ждать? Пять лет? Десять? Я не хочу отводить своих детей в первый класс, когда выйду на пенсию!