Пока я разглядывала обстановку и людей, ноги сами несли меня в уголок, к дивану. «Как неказистая школьница первый раз на дискотеке», – похихикала сама над собой в душе. А с другой стороны, знакомых тут нет, как к кому обращаться и можно ли делать это первой, я не знаю. Это же не званый вечер в какой-нибудь корпорации, а королевский бал, тут аристократ на аристократе аристократом погоняет. Почему-то мне казалось, что стоит шевельнуться, и я уже сделала что-то не так. А вот на счет знакомых я погорячилось, ко мне целеустремленно направлялись Смэш местного магического разлива, и, если честно, от этого захотелось провалиться сквозь землю. То есть плитку. Как-то я расслабилась, забыла про гадов, что меня вытащили, из-за них моя девочка осталась одна на Земле. Надеюсь, Артем о ней позаботится.
– Лариса Алексеевна, – я обернулась, потеряв из виду магов. Рядом стоял Эсрайт. – Позвольте пригласить вас на танец.
– Я бы с радостью ответила вам согласием, – и эта была чистейшая правда, так можно было хоть ненадолго отложить общение с Самуэлем и Касдеем. – Вот только, боюсь, я не знаю местных танцев.
– Лариса Алексеевна, отказ не принимается, – он нагло взял меня под руку и повел в центр зала, оркестр грянул, и в воздухе завибрировала мелодия вальса. Какое счастье, что не полька, мазурка или менуэт, их я только в опере видела, а с вальсом хоть есть вероятность сохранности ног партнера. Мы, как и еще десяток пар, поклонились друг другу. Ох, Альхена, как бы не снести кого-нибудь. – Не переживайте, я неплохо танцую, – успокоил меня мой сегодняшний охранник и повел в первых па.
– Я вам охотно верю, – в его руках мне даже стало легче дышать, будто ненадолго он стал моей опорой. А когда на втором круге мы проскользили мимо скрипящих зубами магов я даже заулыбалась.
– Вам идет улыбка… И это платье. И у вас очень причудливую форму приняло знамение, – вот и пойми, последнее это комплимент или какие-то подозрения.
– Моей вины, что оно выбрало тату, нет, – пожала плечами я, насколько это было возможно в танце.
– Тату? – недоумевая, посмотрел мужчина.
– Да, рисунок на коже, модно среди молодежи. Мы с дочерью делали, у нее вообще райская птичка во всю спину.
– Дочь? – охранник явно не все обо мне знал. – И вы позволили ей рисунок?
– Да, – почти пропела я. – И да, он на всю жизнь…
– У нас это не распространенно, особенно среди женщин.
– Надеюсь, не порицается? – мне стало не по себе, мало ли, заклеймят сейчас из-за тату со знамением кем-нибудь «непотребным» и живи тут, майся. У нас-то тоже вряд ли кто из британской аристократии себя разрисовывает.
– Как вам сказать, нательная роспись скорее используется у тех, кто живет в «тени», потому вас могут причислить к ним и опасаться.
– Даже не знаю плохо это или хорошо, – растерялась я. То, что меня могут принять за кого-то вроде Атаманши из Бременских музыкантов, я не ожидала.
Но на этом, к сожалению, танец кончился. Эсрайт повел меня к диванчику, только не к тому дальнему, где встретил, а к ближайшему к трону.
– Вам лучше быть здесь.
– Почему?
– Скоро узнаете, – строго сказал он, и встал рядом.
Я оглянулась, магистры оказались недалеко, но почему-то подходить не стали. Вдруг мимо нас проскользнул сухощавый паренек, держащий в руках трость со странным набалдашником внизу. Именно им он три раза постучал по каменной плитке рядом с троном, призывая всех к тишине.
– Его Величество Вальдор Лейбалонг, правитель Кебринеса, – разнесся по залу голос герольда, и под аркой появился король.