– Я переживаю! – выдыхает он.

– Понятно, – только и говорю я. – Ничем не могу помочь.

– Рит, давай встретимся, – робко тянет Паша, а я закатываю глаза. Вот пристал.

– Зачем? По-моему, ты все сказал в прошлый раз.

– Нужно поговорить. Пожалуйста.

Молчу несколько минут, раздумывая над предложением бывшего парня, он никогда еще так не говорил со мной. Будто действительно сожалеет. Закусываю губу, сомневаясь в его искренности, но потом выдыхаю:

– Ладно, давай.

– Супер! Давай на нашем месте? Во сколько тебе удобно?

Вспоминаю слова Акима, что график у меня ненормированный, и решаю договориться на обед. Распрощавшись с Пашей, я устало откидываюсь на кровать и прикрываю глаза.

Не знаю, правильно ли я поступила, что решила выслушать его. Люди, которые разочаровали меня единожды, больше никогда не могут вернуть мое доверие. Так почему я согласилась? Наверное, все дело в том, что именно сейчас я ощущаю, что хожу по тонкому лезвию. Опасность пульсирует в моей крови ежеминутно. И мне безумно хочется почувствовать поддержку, защиту. Хоть от кого-то, раз я не могу обратиться к отцу, а Машу впутывать вообще нельзя. Сама не замечаю, как засыпаю, полностью забыв про ужин.

Просыпаюсь я среди ночи будто бы от легкого толчка. Не знаю, что меня разбудило, но глянув на часы, я поняла, что еще только полтретьего. Еще можно спасть и спать. Переворачиваюсь на другой бок, потом назад, но сон все не идет. В голову лезут тревожные мысли, а живот издает голодное урчание.

Вот оно что! Я уснула, не поужинав, да и днем не съела ни крошки, вот теперь и проснулась. Понимаю, что пока не поем, в кровать можно не возвращаться, но что делать, не идти же ночью на кухню в чужом доме?

Закрываю глаза и пытаюсь ни о чем не думать, но сон никак не желает приходить. На смену ему в мыслях возникают только разнообразные виды еды. Довожу себя до того, что готова хоть кусок хлеба с водой съесть, лишь бы не слушать это урчание.

Вздыхаю и встаю с кровати. Что ж, вроде Марта говорила, что я имею право ходить на кухню, когда мне хочется. Главное – не опадать на глаза хозяину дома. Да мне, если честно, это нужно было в последнюю очередь.

Нахожу тапки и накидываю на футболку тонкий шелковый халат – единственная вещь, принадлежащая мне. Да, когда-то я оставалась с ночёвкой у Маши и забыла там свой халат из японского шелка. Дорогая вещь, но не любимая. Вот и не стала ее забирать, надеясь, что Маша, рано или поздно его выкинет. Но подруга сберегла «шикарную штучку». Да уж, это не выглядит как одеяние простой студентки, но что поделать? Нужно будет завтра купить что-то попроще, а сейчас я так голодна, что мне наплевать в каком халате бежать за едой.

Обещаю себе, что только найду хоть что-то, сразу вернусь в комнату и поем уже здесь. С этими мыслями открываю дверь и выглядываю в коридор – никого. Пустынные проходы пугают своей темнотой, но голод подгоняет все сделать быстрее.

Чувствую себя какой-то воришкой, когда спускаюсь на два пролета вниз и крадусь на кухню. Жалею только об одном – что не взяла с собой телефон. Некоторые углы совершенно не просматриваемые и только там, где достает свет луны, я вижу ориентиры по которым пробираюсь к месту назначения.

Уже завернув на кухню, я прибавляю шаг, но забываю, что на входе слева стоит большая декоративная ваза с искусственными цветами, в которую я больно врезаюсь на полном ходу. Пытаясь удержаться на ногах, наступаю на один из осколков босой ногой и вскрикиваю.

Вот черт, как же больно!

Хватаюсь за ногу и оседаю на пол. Не успеваю я сообразить, что делать, как в комнате тут же загорается свет. Привыкаю к ярким лучам, моля бога о том, чтобы это был охранник или другой работник, но только не…