– Ив, я серьёзно! Он рвёт и мечет, жутко взбешён! – сделав огромные глаза, Лена пыталась показать, насколько сильна злоба нашего Биг босса. Но мне на это всё равно! Уже год я терплю перепады настроения у этого набитого индюка.

– Уже иду! – тяжело вздохнув, поднялась с насиженного места. А то ещё достанется Лене и будет она, потом меня тихо ненавидеть.

Громко стуча каблуками по пустынному коридору на втором этаже, уверенной походкой шла к начальству. На душе было неспокойно и что–то мне подсказывало, что блондина я увижу ещё не раз.

– Тук–тук! Можно? – как всегда, натянув широкую улыбку на лицо, приоткрыла дверь в ожидании разрешения.

– Входи! – в кабинете можно было бы вешать топор, настолько здесь накурено. Ян Васильевич действительно выглядел неважно. Чуть полноватый мужчина с сальным взглядом и уверенный в своей неотразимости куда–то подевался, оставив место испуганному мальчику.

– Вызывали? – спросила я, чтобы хоть как–то начать диалог. А то смотрит на меня как–то странно, что даже не по себе.

– Ты же не добровольно прискакала сюда, значит, вызывал! – раздражённо ответил мужчина и снова замолчал, закуривая очередную сигарету.

– Внимательно вас слушаю! – когда очередная минута молчания затянулась, тактично произнесла я. К тому же эта игра в гляделки начала меня немало утомлять.

– Скажи мне, ты в курсе, кто мог это написать? – он протянул мне книгу жалоб, где красной ручкой было написано послание моему начальнику.

– Неожиданно! – сдержанно хихикнула я, борясь с желанием достать телефон и сфотографировать этот шедевр на память.

«Дорого́й Ян Васильевич!
Если вы ещё раз протянете руки к Ивете Цаг, то есть вероятность того, что в скором времени вы протянете ноги!»

– Вам смешно? – ещё сильнее рассвирепел мой начальник.

– Нет! Что вы! Просто кашель. Простыла, наверное, — я поспешила оправдаться, состряпав испуганные глаза.

– Знаешь, кто этот шутник? Уже весь бар шепчется у меня за спиной. Что мне теперь делать с поруганной репутацией? – он встал из–за стола и прошёлся к окну.

– Не приставать к молодым сотрудникам? – тихонько произнесла я, но он всё равно услышал и, бросив в раздражении окурок на пол, затушил его тяжёлым ботинком.

– Пошла вон! – крикнул Ян Васильевич, при этом угрожающе покраснев. – Уволена!

Вот только после этих слов он упал на пол, схватившись за грудь в области сердца. Он открывал рот, как выброшенная рыба на берег, пытаясь втянуть как можно больше воздуха. Я кинулась к нему, по дороге доставая мобильный. Пока дозванивалась в скорую, нащупала бешено бьющееся сердце.

– Алло, скорая? Сердечный приступ. Бар «Дублин. Паб», улица локомотивная тридцать шесть, второй этаж! – я быстро протараторила всё ответившему оператору и упала рядом на колени ждать скорую и следовать чётким инструкциям девушки на том конце провода, по спасению нерадивых начальников.

Освободив грудь от одежды резким рывком, положила руки на грудь мужчины в области сердца одна на другую, причём большой палец нижней руки указывает на подбородок, а вторая кладётся поверх крест–накрест. Я делала всё, как говорила девушка оператор, надавливала всем весом на прямых руках. Шестьдесят толчков! На каждое тридцатое два вдоха рот в рот. Да где же эта скорая!

Скорая приехала в рекордно короткие сроки и, сказав, что я большая молодец, сделали укол успокоительного, унося при этом на носилках моего начальника. Я даже не совсем поняла, что произошло, но на всякий случай спросила адрес больницы. На негнущихся ногах вышла в главный зал и тут же поймала обеспокоенный взгляд бармена. Подойдя к нему, попросила.