Однажды вечером комбат вызвал всех офицеров и прапорщиков батальона на совещание, в ленинскую комнату одной из рот нашего батальона.

Комбат только приехал из штаба армии, который находился в Баку и был в повседневной форме одежды, то есть в кителе и рубашке с галстуком.

Надо сказать, что в повседневной форме у нас в полку никто не ходил, только в «афганке».

Было жарко и китель комбат висел на стуле. Многие офицеры не отрывали глаз от кителя комбата. Там было на что посмотреть, ведь в колодке наградной планки значились орден Красного Знамени, два ордена Красная звезда, медали «За отвагу» и «За боевые заслуги». Пять боевых наград и две красных нашивки, свидетельствовавшие о двух легких ранениях.

А я думал, что он алкаш. Иногда просто ненавидел его за то, что он плюнул на службу и обвинял его во всех бедах.

Но как только пошла речь о том, что нам предстоит не простой марш и реальное дело, комбат преобразился, в глазах загорелся огонь и он взялся за командование батальоном как следует.

На совещании он нам довел все что хотел от нас добиться на марше, а потом еще и рассказал, как этого добиться. У нас были вопросы, он на все их предельно прямо и доходчиво ответил. После марша нам предстояло встать на заставы, которые должны были расположиться вне населенных пунктов, на значительном удалении друг от друга. Каждая застава – это взвод, то есть в роте три заставы. Завтра еще подготовка, проверяющие, итоговый строевой смотр в парке с техникой. После завтра подъем в три утра, завтрак сухим пайком. Начало движения в четыре утра. Первые трое суток питаемся сухим пайком, это хорошо. Дальше будут возить пищу в термосах с ПХД батальона. В качестве напутствия комбат сказал:

– Батальон будет растянут более чем на тридцать километров. Горячее питание будем развозить с ПХД батальона. Помощи от полка не ждите. То, что сейчас стоит задача на три месяца, это не значит, что мы вернемся в полк к зиме. Мое мнение – мы будем там зимовать. Я сам прошел с 860 отдельным гвардейским мотострелковым полком Среднеазиатского военного округа в 1979 году от объявления боевой готовности «Повышенная» до Файзабада, прошел этот «суворовский альпийский марш» по маршруту Ош – Хорог – Ишкашим – Файзабад, а это вам Памир, это не Карабах. Я был тогда командиром взвода, думали на учения пошли… В общем, мужики, берите все что можно: брезенты, печки, трубы. Кстати, полученной одной печки на взвод явно мало. Обязательно берите с собой любую кухонную утварь, емкости для воды, дрова и уголь, все что найдете. Каждый взвод получит по одной хозяйственной машине – это большая роскошь. Надо этим воспользоваться. Машина должна быть забита под завязку. Еще раз говорю, потом ничего из полка не получим. Уже все что можно роздано и утрачено, полковые запасы пополняются плохо и не известно, как дальше будет. В целом НКАО находится в блокаде, хотя на воинских перевозках в целях обеспечения нашего полка, это пока что не сказывается.

– А что они нам сделают. Что не пустят наши машины в дивизию, в Кировабад?! – усмехнулся один из офицеров.

– Вот выйдут на дороги женщины с детьми и перекроют? Что делать будешь, стрелять? Я такую команду дам, но только если получу от командира полка такую команду, и так далее, а Горбачев никогда не даст такую команду. Это знают они и знаем мы.

После комбата высказался его заместитель по политической части, капитан Зайцев и приказал командирам лично провести внеплановые политические занятия с подчиненными подразделениями. Выдал небольшие материалы о национальном устройстве Советского Закавказья, приказал клонить к тому что народы Кавказа всегда дружно жили и наша задача их опять помирить и все в таком духе.