– Правильно бабушка твоя говорит. Но ты смотри дальше. Жизнь-то дюже длинная. Вот – Федя. Я вижу, ты ему нравишься. Зачем ты ему на днях сказал «нет» и цветы в лицо запустила?

– Так он мне запрещает тоже цветы дарить. Ему дарить. Негодяй.

– Вот ты раз ему «нет» скажешь. Потом два. И три. Знаешь, что в итоге получится?

– Что же?

– А ничего. Забудет он про тебя. Мужчина, Юленька, терпит только до третьего «нет». А потом как обрубает. Уходит и забывает. Поэтому, чтобы не сказать случайно «нет» в третий раз, лучше вообще избегать этого слова. Не говорить мужчине «нет».

– А как тогда? Если мне что-то не нравится? Вот скажи мне Федя, что два плюс два – пять. Мне ему что отвечать? «Да»?

– У вас, у девчонок, мозг подвижный, – с этими словами он своей тяжелой рукой удивительно изящно потрепал мои волосы. – Вы всегда что-то смекалистое придумываете. Причины, версии, проблемы – тут у вас фантазия – мама, не горюй. Вот и здесь. Вместо «нет» всегда можно найти какую-то фразу другую.

– Не понимаю, дедушка…

– Юля, девочка должна быть загадочной. Тайной будь!

– Эх, деда-деда, ничего ты не понимаешь. Все, пока! – И я убежала во двор.

Это был единственный раз, когда мы с ним так откровенно поговорили. Все следующие наши встречи я, как реактивный самолет, проносилась мимо его снарядов-реплик. А через три года после этого диалога деда Василия не стало. Но, вы знаете, его слова очень прочно засели внутри меня. Сейчас-то я понимаю, о чем он говорил. Мудрым он был. Все правильно.

С годами скамеечка во дворе притягивала все меньше бабушек и все больше детворы. Пришло новое поколение. Умные люди говорят, что жизнь человека – это постоянное удаление от матери. Вначале ребенок находится внутри мамы, потом рядом на руках, чуть позже он перемещается в детский сад и школу, оставаясь под опекой родителей только утром, вечером и в выходные. Потом – институт. Свадьба, когда девушка окончательно уходит из-под опеки родителей к мужу и сама становится матерью…

Годам к десяти мы уже значительно отдалились от родителей. Школа, кружки, секции, двор. Дом – это только поспать. Главным в этой цепочке был двор. Я росла активным ребенком, так получилось, может, гены. Никогда не было такого, чтобы мне говорили: «Юля, хватит сидеть дома, иди с ребятами погуляй». Нет. Как мне рассказывала бабушка, даже мой первый шаг был сделан в сторону другого младенца, чьи родители в тот день пришли к нам в гости. То есть уже, так сказать, с пеленок, тянулась к социуму.

Еще одной причиной моей коммуникабельности было отсутствие альтернативы. А что еще делать советскому ребенку, кроме как тусоваться с друзьями на улице? Инсты, смартфонов, киношек, кафешек – не было. Вот и получалось, как в том стишке: «Дело было вечером, делать было нечего». Чтобы не испытывать в четырех стенах классическую русскую тоску, ребятня покоряла дворы, улицы и другие пространства.

Начала вспоминать детские годы, разложила около клавиатуры свои ранние фото. И задумалась о том, насколько мы были другими. Знаю-знаю, так говорят всегда. Типичный спор поколений. Но все-таки! Нас меньше опекали, мы больше рисковали. Мы были самостоятельнее, умели жить без страховки. И это, в первую очередь, касалось парней.

Сейчас растут прекрасные, талантливые дети. Я таких видела много у себя в центре красноречия, на съемках детского КВН. Но есть повод, по которому я не могу промолчать. Еще со времен учебы в педагогическом у меня есть две подруги. Сегодня они работают учителями в школе. Одна учит математике, другая – истории. Бывает, интересуюсь у них, какие они, современные дети? Отвечают: «Да дети-то молодцы, добрые, светлые. Такие же, как мы на рубеже 80–90-х. Но…» Но есть один минус. Современным детям создают тепличные условия – и в школе, и дома.