— Слава богу, Юля! Наконец-то я тебя нашла! Весь клуб перерыла!

— Ты что здесь делаешь? — удивилась та, отстраняясь. — Что-то случилось?

— Еще как случилось! — затараторила Тоня, возмущенно жестикулируя. — Я не могу к нам в комнату попасть! Представляешь, ключи забыла! Дай мне свои, пожалуйста. Ты все равно позже меня вернешься…

Юлька недоуменно хмыкнула:

— Но… там же Эльвира. Она вроде никуда сегодня не собиралась.

— Ага, не собиралась! — закатила глаза Муравьева, машинально перекидывая через плечо свои светлые волосы. — На нее Азамат рявкнул как следует – сразу собралась!

Попова мило улыбнулась и неопределенно пожала плечами:

— А. Ну ладно. Жди здесь. Сейчас я принесу ключи.

Однако, припомнив кое-что, малявка нахмурилась:

— Погоди! Ты же хотела у Дениса остаться… Все хорошо?

Столь банальный вопрос застал ее врасплох. В глазах предательски защипало.

Грустно улыбнувшись, Тоня отрицательно покачала головой:

— Я не смогла. Сбежала в самый ответственный момент. Снова.

— Упс! Извини!

— Да забей! — отмахнулась, желая как можно скорее завершить этот разговор. Слишком уж свежа была ее рана. — Может, оно и к лучшему!

— В этом я даже не сомневаюсь!

Антонина погладила Юлю по плечу, приговаривая:

— Неси ключи, трудяжка наша! Спать хочу!

— Сейчас…

— Так-так-так! — внезапно раздался за их спинами до жути знакомый голос, полный сарказма и издевки. Голос, от которого кровь в венах стыла, и каждый волосок на теле шевелится. Голос Серпа. — Прямо чудеса исцеления какие-то! Антонина, если мне не изменяет память, сейчас ты должна обниматься исключительно с унитазом! А она мне… не изменяет!

9. Глава 8

«Мне показалось! — утешала себя, пытаясь усмирить беснующийся пульс. — Это невозможно! Я не могла так глупо и бездарно… вляпаться по самые уши! Не может на человека свалиться столько неприятностей за один день!»

Не веря собственным ушам, тщательно прислушиваясь к звуку мужского голоса, напоминающего громовые раскаты, Тоня вздрогнула от напряжения всем телом и… машинально перекрестилась. Зачем? Сама толком не понимала. Сверхрелигиозным человеком она не была. Но где-то в глубине души все же верила, что высшие силы обязательно защитят ее от этого дьявола в человеческом обличии. И от реального, и от… воображаемого.

Ей резко поплохело. Кровь отхлынула с лица. В голове страшно загудело.

Ошеломленно уставившись на Юльку, Тоня прокаркала чужим голосом:

— Это… ты тоже это слышала? Или у меня уже от страха глюканы начались?

Горько усмехнувшись, Попова отрицательно покачала головой:

— Нет!

— Что «нет»?

— Не глюканы…

«Твою мать! Меня прокляли, не иначе! Зря я все же в детстве цыганке язык показывала… ой, зря!»

Весь мир вокруг исчез. Сократился внезапно до размеров одного-единственного человека. Звуки вокруг померкли. Нервно сглотнув, Муравьева медленно развернулась лицом к профессору Каримову. То есть к Серпу.

— Марат Евгеньевич! — нервный истерический смешок сорвался с губ. Язык начал заплетаться. — Вот так… ну надо же! Добрый вечер… ночь… э-э-э… утро… или что там у нас сейчас?

Антонина чудом в обморок не грохнулась, когда поняла, что за столом рядом с заведующим кафедрой (кроме молодой девушки и двух статных мужчин, сидящих к ней спиной) отдыхал еще один представитель преподавательского состава их университета – Макаров Виктор Эдуардович. Физрук. Экономист. Куратор первокурсников. И красавец, каких поискать. Без преувеличения.

Ей захотелось смачно щелкнуть себя по лбу. И завопить от бессилия.

«Вот это я влипла! Просто грандиозный… попадос!»

Приковывая внимание исключительно к себе, Каримов окатил Тоню тяжелым взглядом. Зловеще прищурившись, он раздраженно дернул подбородком.