Анжела приготовилась ощутить на себе изучающие, игривые взгляды, но, к ее изумлению, их не последовало.

– Итак, начнем! – Иван взглянул на коротышку, отчаянно сопящего сбоку от Анжелы. – Послушаем, как дела у первого швейного.

Коротышка жаловался на все и вся минут пять.У Ивана на лице не дрогнул ни один мускул. Он только что-то быстро писал в ежедневнике.

Первый швейный, наконец, выдохся и опустился на место. Вытащил огромный клетчатый платок и вытер раскрасневшееся, вспотевшее лицо.

– Второй швейный, у тебя что? – обратился Иван к резво вскочившему со стула долговязому брюнету.

Второй швейный рубил рукой воздух минуты три, сопровождая взмахи математическими выкладками. Анжела ровным счетом ничего не поняла. Потом встал механик, затем бригадир наладчиков, потом неожиданно начальница планового, потом завскладом. Вскоре Анжела перестала ориентироваться в речевом потоке.Зато директор оставался невозмутим. Только ручка металась по страницам ежедневника да мелькали страницы.

Анжела исподтишка принялась разглядывать Ивана. Как будто это не Иван в этом же кабинете, на чем свет стоит,костерил Людмилу и отказывался представить Анжелу работникам бухгалтерии. Неужели это он метался возле нее здесь после того, как она грохнулась на клумбе? А про подаренные им цветы, может, ей вообще приснилось?

А он вовсе не дурен, этот директор! Причесан как красиво. А цыганские глаза? Так и сверкают из-под сведенных бровей. А уж эта ямочка на подбородке! Анжела усмехнулась. И выглядит Иван сегодня на удивление элегантно. Пара пиджачная сидит на нем как влитая. А рубашка голубого цвета в чуть заметную полоску вообще отпад!

«Девушки на нем, наверное, гроздьями виснут! И он, скорее всего, не теряется», – резюмировала она. Настроение резко испортилось.Анжела рассердилась сама на себя. Какое ей до директора дело? И вообще… наелась она этим. На всю оставшуюся жизнь наелась! До сих пор никак не отойдет. Нет, никаких цыганских глаз и ямочки на подбородке! Анжела строго поджала губы и отвернулась.

Наконец, все выговорились, и в кабинете сделалось тихо. «Кажется, все, – возликовала Анжела. – Пойду сейчас с сотрудницами переговорю по душам и за работу. Непонятно, за что хвататься в первую очередь», – вспомнила она свой стол, заваленный бумагами.

Из-за стола поднялся Иван.

– Все проблемы проработаем. А сейчас у меня объявление, – голос его взволнованно дрогнул. – Сегодня мне сообщили результаты торгов. Мы выиграли крупный тендер на изготовление спецодежды для работников одной крупной нефтяной компании и одного немаленького предприятия газовой промышленности.

Все присутствующие приглушенно загалдели. Анжела глядела на разливавшийся румянец на щеках Ивана, на его нервно вцепившиеся в лацканы пиджака пальцы, и ее охватывала паника.Что она будет делать?! Раз Иван так волнуется, значит, предстоит большой объем работы у всех, в том числе и у нее, главного бухгалтера фирмы. А она еще и вникнуть в дела по-хорошему не успела. Нет, в основах разобралась, но ведь есть нюансы, которые иногда значат намного больше. А вот до них у нее очередь и не дошла. Анжела почувствовала, как часто бьется сердце. Получила спокойную жизнь вдали от дома, называется.

– Но я еще не все сказал, – продолжил Иван. – Теперь главное. Нам придется, чтобы не сорвать сроки поставок и не налететь на штрафные санкции, переходить на двухсменку. Иного выхода у нас нет. Открыть третий цех мы пока не имеем возможности, поэтому надо использовать имеющиеся производственные мощности на всю катушку.