Кристина смотрела на возившегося с дверью мастера – на полу у его ног стоял открытый ящик с инструментами. Он уже заменил прежний цилиндрический замок на новый, трехоборотный, закрепил цепочку и теперь занимался глазком. Парень успел намекнуть, что лучше всего было бы поставить бронированную дверь на сварных штырях, но хозяйка не собиралась превращать свой дом в Форт Аламо[22] или оборудовать «паническую комнату»[23].

Слесарь был молод, но круглая морда и нехилая задница выдавали в нем любителя жареной картошки, гамбургеров и мороженого. Длинная прядь сальных каштановых волос то и дело падала ему на глаза, а на шее и щеках «цвели» прыщи.

– Шестьдесят процентов взломщиков отступаются, если не удается вскрыть замки через две минуты, и девяносто пять – через три минуты, – разглагольствовал он. – Шестьдесят три процента входят через дверь. – Он чуть помолчал и добавил: – Между прочим, шестьдесят пять процентов изнасилований происходит дома у жертв.

Кристина вздрогнула:

– Изнасилований? Зачем вы мне об этом говорите?

Слесарь откинул упавшие на лоб волосы и бросил на нее сочувствующий взгляд карих глаз:

– Грабители иногда оказываются насильниками. Вообще-то, это случается чаще, чем принято думать.

«Какого черта он морочит мне голову? За работу я ему уже заплатила, значит, хочет втюхать что-то еще…»

– Что вы продаете? – сердито спросила женщина.

Ее собеседник сунул руку в карман на животе комбинезона, достал оттуда проспект и протянул его ей:

– Это обеспечит вам полную безопасность.

Мадемуазель Штайнмайер открыла буклет. Охранная система. Пять детекторов движения, три магнитных детектора, сирена на 120 децибел со вспышкой… Все подсоединено к системе видеонаблюдения. После сигнала тревоги полиция прибывает на место через пятнадцать минут (у фирмы-производителя договор со стражами порядка!). Детекторы движения снимают грабителя и отсылают изображение на мобильный хозяина квартиры и на центральный пост охраны. Буклет был очень красивым, отпечатанным на глянцевой бумаге, и его цветные фотографии и подробные схемы внушали доверие. Фирма наверняка занимает надежное положение на рынке.

– Спасибо, – сказала радиожурналистка, – но я пока не готова отгородиться от мира.

– Вам видней. Оставьте себе, – предложил слесарь. – Может, передумаете… Смотрели «Заводной апельсин»?

«Он что, шутит? Не похоже…»

– Устранение неоднозначности, – сказала женщина.

– Не понял…

– Прежде чем предупреждать силы правопорядка, ваша фирма обязана пройти через так называемое «устранение неоднозначности»: позвонить в квартиру или в дом, где установлена система, попросить назвать пароль – если кто-нибудь ответит – или констатировать вторжение с помощью цифровых фотографий и съемки видеозаписи. И это при условии, что линия не будет повреждена, снимки окажутся «читаемыми», а злоумышленник – НЕ член семьи. Вот почему в большинстве случаев они посылают своего сотрудника – он может находиться дальше или ближе к месту преступления, ведь компания обслуживает весь район, – и только потом оповещают полицию. В лучшем случае наряд приезжает через полчаса, но чаще всего проходит час-другой, ведь у полицейских и жандармов много других дел. Реклама – она и есть реклама, то есть вранье, а это противозаконно. Передатчик помех за сто евро способен вывести вашу хваленую систему из строя, так как она беспроводная. Я делала об этом передачу.

Парень бросил на хозяйку угрюмо-злобный взгляд. Она знала, о чем он думает: «Лучше б тебе поберечься, мерзавка…» – или что-то в этом роде.