Засранка, твою мать!

Провоцировала она меня специально, в этом я уже не сомневался. Иначе зачем все эти притирки телами…

Чиркнула зажигалка, потянуло запахом воска.

Ведьма вернулась на исходную позицию, смотря на меня сквозь пламя свечи. Вконец уже заигралась…

- Давайте таз, Егор Дмитриевич. – Взять его одной рукой у ведьмы получилось не сразу. Немного повоевав, она-таки перехватила таз подмышкой, прижав его к себе. – Так, а сейчас сидите смирно. Я на вас немного облокочусь, Егор Дмитриевич. Роста не хватает. - сказала она, упираясь коленкой о стул, задевая при этом ширинку. Но это было ещё полбеды. Перед глазами опять замелькали бусы…

Ведьма начала напевать знакомый мотив, но сейчас я был не в состоянии на нём сосредоточиться. Дышала она сейчас с надрывом – таз был тяжёлым. По этой же причине она немного вспотела. Балахон прилип к её телу, давая мне всё больше возможностей разглядеть всё, что находилось под ним.

Бюстгальтер на ней был совсем тонкий, судя по всему белый. Если сильно напрячь глаза, то можно было разглядеть более тёмные круги под самыми бусами.

- Ой, - покачнулась она, ударяя меня при этом тазом по голове. – Егор Дмитриевич, потерпите, так надо. С вас начало сливаться. Ой…

Твою мать!

Только эти хреновы гипнотизирующие круги и удерживали меня на этом стуле…

- Ой!

- Глашенька, а воск на водолазке тоже предусматривается обрядом?

- Егор Дмитрич, в вас очень много скопилось, вот и брызжет во все стороны. Сейчас я таз уберу и маслом ещё, ну, чтобы легче пошло… Ой.

- Да дай уже этот чёртов таз сюда, пока голову мне не зашибла!

- Егор Дмитриевич, ещё немного осталось. Потерпите, голубчик. Вы даже не представляете, как вам потом хорошо станет. Вы не переживайте, я всё сделаю в лучшем виде.

Ладно, это успокаивает… Пусть ещё немного поиграет.

- Да терплю я, Глаш, терплю. Тащи уже своё масло. – Смажу твою ведьмовскую…

- Подержите. – Опять у меня в руках оказалась свеча, а ведьма зашуршала в смежную комнату. Вернулась с ложкой, в которой уже было налито что-то коричневое.

- Горчичное масло. – сказала она, и на пол упало несколько капель.

Уже тогда было понятно, что подпускать эту ведьму к себе было сверх безрассудства, но я ждал кульминации. Остальное меня уже не волновало.

Глафира взяла у меня свечку, опять подошла вплотную, опять сунула мне в лицо бусы. И в тот момент, когда я решил, что уже можно пустить в ход руки, ведьма завалы на всю квартиру:

- Ухооооди хвоооорь. Уходииии… Аааа-пчхи…

6. Глава 6

- Да тихо ты! Тихо! Богдана разбудишь! – зашипела я на подругу, которая пыталась задавить свой хохот подушкой.

- Я… Ой… Фсёёё… - Ленка опять упала на диван ниц, уже не переживая о наращенных ресницах и загипсованной ноге. Подушка хоть немного, но заглушила смех, уже перешедший в истеричное повизгивание.

Я и сама еле сдержалась. Кто ж мог знать, что смотреть запись снятия венца безбрачия окажется таким весёлым занятием. Совсем другое ощущение, когда принимаешь в этом процессе непосредственное участие…

- Это… Просто… Мой… Самый… Любимый… Момент… – Подруга вот уже в четвёртый раз сдвинула бегунок левее, перематывая на тот момент, когда я своим чихом расплескала нагретое пламенем свечи масло на Егора.

Быть может, знай я тогда, что его руки находятся в области моих ягодиц, так сильно не переживала бы о нанесённых ему увечьях. Или наоборот...

В общем, тогда я видела неполную картину - лишь посеревшие от злости глаза, скривившийся рот и… О Боже, как же он орал! Думала, душу вытрясет из меня там же. Поэтому и сделала то единственное, на что была способна, ополоумев от страха – побежала, хватая всё, что попадётся под руку, и пиная всё, что попадётся под ногу. Бедные кошаки, да…