Вошедшего мужчину я уже имела счастье видеть сегодня. Именно он смеялся громче всех, когда мы с этой ледяной глыбой нарушили монотонный рабочий процесс местного отдела полиции своим эпичным появлением. Он – в мокром рванье, с подбитым глазом. Я – в мокром рванье, со съехавшим вбок париком. Красота…

И на этот раз коллега моего инквизитора не обошёлся без порции гортанного смеха.

- Прости, Егор Дмитриевич, никак не привыкну к твоему подштрихованному облику, - сказал тот, утирая слёзы, вызванные смехом. Меня он просто-напросто даже не заметил, хотя я была этому только рада. На всякий случай всё равно прикрыла лицо ладонью по образу и подобию тех самых… не поступивших…

- Отнеси этот пакет на экспертизу. Срочно надо.

- Егор Дмитриевич, скажи, что ты пошутил! - Вмиг посерьёзнел его коллега по правовому цеху.

- Степан Юрьевич, а по мне разве заметно, что я сейчас шучу?

- Даже не знаю. Справа посмотришь – вроде нет, слева – да. – Я еле удержалась, чтобы не фыркнуть в качестве поддержки этому дельному наблюдению. У Егора Дмитриевича явно проступало на лице раздвоение личности.

Следователь взглянул на меня ястребом, даже защитная решётка из пальцев не помогла – по телу пробежал озноб. Так обычно бывает, когда шестое чувство начинает бить тревогу – быть беде.

- А ты случайно не забыл, Егор Дмитриевич, что только что прошли новогодние праздники. Экспертиза на ушах стоит. Сегодня сам нож с «мокрухи» сдал, так меня чуть этим ножом и не… - Он резко замолчал, как будто вспомнив, что в кабинете они не одни, прервав свой страшный рассказ. – А у тебя тут обычный рождественский шабаш. – А он мне, кажется, начинает нравиться. Сразу ведь понял, что ряженные мы и к криминальному сегменту не имеем никакого отношения… - Закрой эту мультяшку на пятнадцать суток за аморальное поведение, и дело с концом, а там и экспертиза разгрузится.

Твою мать! Твою ж мать! Какие пятнадцать суток?!

- Степан Юрьевич, у меня тут как минимум полкило. Ещё попытка побега, плюс нанесение телесных повреждений уполномоченному лицу при задержании. Пусть быстрее сделают. По моей личной просьбе. Вот, дай девчонкам к чаю за расторопность.

Вот оно значит, как всё здесь происходит?! И эта высокоморальная сволочь ещё что-то говорила про взятки?! Сам же как ни в чём ни бывало достал из ящика своего стола подкат - коробку конфет «Мишки на севере» - и передал его своему не менее высокоморальному коллеге. А мне лишь за один невинный намёк хотел накинуть ещё пять лет. А вон тот мужик так и вовсе идеями страшными раскидывается…

Всё-таки не зря их все ненавидят, не зря называют за глаза «мусорами». Ну что же, теперь и у меня появилось аргументированное право присоединиться к гласу общественности.

- Ладно, давай сюда свою контрабанду. Не дай Бог там окажется какая-нибудь толчённая полынь с мышиным помётом. С девчонками сам разбираться пойдёшь.

- Там земля кладбищенская. – Я оторвала от лица ладонь. Раз эти двое так боятся своих коллег-женщин, то стоит этим воспользоваться. – Для ритуала нужна была, Егор Дмитриевич, ну чтобы… - изобразила пальцами ножницы в действии. – Как бы правильно выразиться… Чтобы освободить вас от венца безбрачия.

- Я чего-то не знаю, Егор Дмитриевич? Жениться надумал, а злые духи не разрешают? – удивлённо воззрился почему-то на меня, а не на своего коллегу, второй следователь.

- Не мели чепуху. Под прикрытием работал. Давай, неси уже.

- А ты её саму то на экспертизу водил? Может она это, того? - Дважды свистнул.

Боже мой, ну почему так?! Стоит мне только открыть рот и в мой адрес летят новые обвинения. Уже непонятно в чём конкретно меня подозревают. А ведь я не соврала ни разу. Почти…