– Зачем?

– Просто сделай, солнце.

– Не буду, – бросила через плечо и отправилась одеваться ко сну. Я даже зевнула широко и сладко. Не хочу продолжать этот бессмысленный разговор. Я никогда не требовала у него отчета, так с чего Адель устроил прелюдию к суду!

– Почему? – обманчиво мягко.

– Потому что это унизительно! – резко повернулась, хлестнув по плечам длинными волосами. – Мне нужно одеться, – мерилась с ним взглядами. Адель не вошел, но оперся плечом о косяк двери и смотрел. Внимательно, изучающе, щупал глазами.

– Раздевайся, Майя.

Я пожала плечами и скинула пушистый халат. Взяла трусики, надела, искоса поглядывая на мужа: он шарил по моему телу, словно искал следы блуда и порока. Вероятно, мерил по себе.

– Карим звал тебя, – вошел в гардеробную, забирая под себя все пространство, перекрывая кислород. Слишком большой, чтобы игнорировать его. Слишком волнующий, чтобы дышать ровно. Слишком мужчина, чтобы забыть о своей женской сути. – Так весело было, что о сыне забыла? – покачал головой. – Ты же мать, солнце, – а вот это издевательски.

– Манипуляция, недостойная мужчины, – разочарованно ответила. Аделя перекосило. – Уложил бы сам, ты же отец. Или ты, – теперь я пыталась задеть его, – не умеешь?

Адель заскрипел зубами и пошел на меня, но его телефон неожиданно ожил. Он достал его, посмотрел на меня, затем на экран и снова на меня.

– Да, Каролина, – ответил, конечно же!

Я тяжело сглотнула.

– Я приеду. Жди.

Звонит ночью и не стыдно. Знала же, что он дома. Очевидно, что Адель позволял ей все это. Доступен и днем, и ночью. Мерзавец, какой же мерзавец. Хоть бы вышел из моей спальни сначала! Он никогда не был большим подлецом!

Адель ушел. Меня трясло. Я ничего не должна была чувствовать, но грязь ползла по коже и забиралась прямо в душу: пачкала светлое, разъедала незыблемое. Раньше Адель хотя бы частично берег меня, теперь ему все равно. Время идет, скоро я все потеряю. Дом, семью, сына.

Я ворочалась всю ночь. В три сдалась и пробралась в спальню мужа – пусто. Мне просто нужно было убедиться. Окончательно сломать установку, в которой Адель главный. Что он заботится обо мне и знает все лучше меня. Я слишком рано оказалась и слишком долго была под ним. Сложно вмиг обрести волю, силу, расправить крылья.

Все, больше это не пустые слова или наивные мечты. Либо он, либо я. Никак иначе. Теперь точно знала: если нужно будет сломать, Адель сломает меня. Не пожалеет.

Я практически не спала уже вторую ночь подряд, но не чувствовала себя плохо, наоборот, возбужденной и одновременно спокойной. Начиналась новая глава в моей жизни.

Мне было ровно, когда Адель заехал во двор: хлопнула дверь в прихожей, пружинистые шаги, хмурое лицо. Он молчал. Я равнодушно варила кофе, одетая в деловой брючный костюм.

– Кофе будешь? – перевела на мужа безразличный взгляд. Думаю, нам пора вернуться к формату фиктивного брака по всем статьям. Если хочет, может даже не возвращаться домой. Пусть любится с любимой женщиной не переставая.

Интересно, кстати, а его Каролина в курсе, что он изменял ей с женой? С ней он так же честен, как со мной? Меня он не жалел, а жалил своей правдой, а ее, любимую, жалко ему? Или Аделю никого, совсем никого не жалко?..

Адель

Майя мне лгала. Я слишком хорошо ее знал, чтобы не заметить, да и не умела она врать толком. Вопрос, зачем и почему? С чего вдруг характер начала показывать? Я не рисовал ее такой.

Честно признаюсь, изначально воспринял Майю как чистый лист, на котором можно было создать все что угодно. Вылепить, словно из глины, прекрасную женщину. Не для себя, а в качестве эксперимента. Не каждому давался шанс стать Пигмалионом. Только откуда в моей Галатее взялись резкость, дерзость, гордыня? Девочка решилась идти против своего создателя? В ней проснулась не просто женщина, а женщина с характером, и эта женщина решила поиграть со мной, помериться силой, отбиться от рук.