Мои пальцы на ногах поджимаются, а руки мертвой хваткой цепляются за полотенце.

Плотоядно облизывается и хрипло говорит:

— А говорила, что «не такая».

— Что ты тут делаешь? — шиплю рассерженной кошкой.

И да, я обращаюсь к нему на «ты». Если Масур не проявляет ко мне должного уважения, то почему я должна? Ради всего святого, этот козел считает меня продажной женщиной! И отказывается услышать хоть что-то в противовес.

— Как видишь, лежу, — хмыкает. — Тебя жду.

— Кто тебя впустил? — недовольно кошусь на наглеца, а сама ищу пути отхода.

И прихожу к неутешительным выводам. Я в одном полотенце, с мокрой головой и… Собственно, а куда идти-то? Я у себя дома, это Масур незваный и нежеланный гость.

— Ваш комендант, — сдает престарелого гада. — Он за бутылку и душу продаст.

Надо же, а когда я задержалась всего на десять минут после комендантского часа, устроил мне целую выволочку.

— Зачем ты здесь?

Наши взгляды скрещиваются, точно мечи. Однако я не позволяю Мансуру подавить мою волю. Он только и ждет момента, чтобы снова втоптать меня в грязь. Да даже будь я самой дешевой шлюхой, он не имеет право так ко мне относиться.

— Ждал твоего звонка, но не дождался.

— У меня нет твоего номера.

— Понятное дело, но, полагаю, что если бы ты нашла бабки, то найти бы его не составило труда.

Вы когда-нибудь чувствами себя так, словно упали в болото и с каждым движением увязаете в нем все сильнее? Вот у меня сейчас именно такое чувство.

Рита хоть и сука, но права. Ринату плевать на деньги, ему нужна я.

— Я… Я нашла только часть. Можешь, пожалуйста, дать мне отсрочку? Давай, заключим договор. Если нужно, то я верну с процентами.

— Ты не по адресу, красивые глазки. Я не коллектор.

Ага, а преследует похуже их. С коллекторами можно хоть договориться, а с этим… В своем упрямстве Масур мог бы посоревноваться с бараном. И, бьюсь об заклад, последний оказался бы умнее.

— Так я и знал, — даже с какой-то горькой усмешкой качает головой. — У тебя есть шанс расплатиться прямо сейчас. Снимай свое полотенце, девочка. И сделай все так, чтобы мне понравилось.

Глаза Рината опасно прищуриваются, а ноздри раздуваются, точно у быка. Кажется, он на грани. И то, что я практически обнажена явно не играет за меня.

— Я не хочу! Я все верну! Я повторяю, вышла ошибка! Да я даже не видела этих денег!

Он медленно поднимается с кровати. Наклоняет голову, рассматривая меня, словно неведомую зверушку. Я под этим взглядом чувствую себя неуютно. Кожа покрывается мурашками, но это не от запретного влечения. Я еще в своем уме, знаете ли. А от страха.
Возьмет ли этот мужчина то, что ему не предлагают?

— И где, по-твоему, эти деньги?

Сдать Риту и Алену? Они это заслужили, но почему-то язык не поворачивается. С ними не будут церемониться. Вообще-то то, что меня еще не нагнули везение.

— Я не знаю.

— И что же мы имеем в сухом остатке?

Ринат с кошачьей грацией двигается на меня. Я отступаю. Он наступает. Такая себе игра, пока я не упираюсь спиной в дверь. На лице у мужчины красуется коварная ухмылка. Он подходит, но не вплотную. Задумчиво крутит мой мокрый локон волос и говорит:

— Мы имеет то, что ты пришла по заказу, за тебя заплатили, деньги взяла, а потом свалила. Теперь кричишь, что все вернешь, но тоже неизвестно когда. Я не люблю, когда мне морочат голову.

— Я не морочу, — судорожно сглотнув, не своим голосом выдавливаю.

— Хочу аванс, — вдруг требовательно отрезает, опуская горящий и недвусмысленный взгляд на мои губы.

— А-аванс?

— Да. Поцелуй меня и я уйду. Дам тебе еще немного времени. Считай, это поблажкой за твои красивые глазки.