Бросаю взгляд на часы и понимаю, что я мну спину Арбенина уже больше часа!

И все равно… Не могу оторваться. Или просто не хочу возвращаться в реальность? В которой у нас с ним нет никакого будущего…

Одно прошлое, которое сейчас нахлынет на меня с новой болью. Как только я останусь одна…

Быстро поднимаюсь и отхожу от кушетки.

Руки горят и покалывают. Я вся пропиталась его запахом. А кожа на руках… В нее сам Арбенин просто въелся!

Смотрю, как он быстро поднимается с кушетки. Практически рывком. Совсем по нему не скажешь, что у него и в самом деле какие-то проблемы со спиной, мышцами или чем-либо еще.

Этот мужчина явно полон сил и дикой энергии. Безумной просто.

И тело его выглядит покруче, чем у многих моделей. Даже нижнего белья!

– Агата?

Чеееерт.

Его голос снова становится завораживающе-бархатным.

Ярослав привычным уверенным жестом набрасывает рубашку, начиная застегивать пуговицы.

Делает один широкий шаг и получается, что просто нависает надо мной.

Я… Я будто чувствую вкус его губ! А его глаза… Они прямо перед моими.

– С вами точно все в порядке?

Неужели?

В его голосе вовсе нет насмешки или иронии. Забота?

– Абсолютно, – киваю, заставляя себя вернуться в реальность.

– Мне кажется, вы так далеко улетели в какие-то свои мысли, что будто и не здесь.

В его глазах пляшут очень странные огоньки. Как будто он сейчас пытается проникнуть в эти самые мысли.

А еще…

Еще в этих глазах мелькает что-то… Такое до боли знакомое…

На миг, но вот именно так Ярослав смотрел на меня… Тогда. Я помню. Даже в воспоминаниях этот взгляд способен был довести меня до дрожи! А еще я точно знаю. Так он не смотрел больше ни на кого. Никогда.

– Почему вы дрожите, Агата?

Он… Наклоняется еще ближе! Протягивает руку, как будто хочет таким привычным жестом провести по моей щеке, но быстро одергивает ее. Будто опомнившись.

– Думаю, вам показалось.

– Так о чем вы задумались?

– Я думаю о том, спите ли вы по ночам? Или мне придется круглосуточно для вас заменять кого-то из работников, которым, как и всем людям на свете, нужен отдых.

Я же знаю, что Арбенин способен не спать сутками.

– Тратить время на сон слишком большое расточительство, разве нет?

– Но… Вас ведь ждут в вашем номере.

Сама не понимаю, как мне удается произнести это без горечи. Ну, разве что ее самая малость в моем голосе.

– А вас, Агата?

– Что?

– Вас ведь, наверное, тоже где-то ждут?

– Простите. Но я не обсуждаю свою личную жизнь с…

– С посторонними?

Арбенин хмурится, а его лицо снова превращается в камень.

– С клиентами, господин Арбенин. Очень важно провести грань между работой и личным. Иначе я жить буду на работе.

– С клиентами, значит.

Кажется, в его глазах на миг полыхает что-то дьявольское. Губы сжимаются в тонкую нитку.

Ну, а кто же он еще для меня?

– Уже поздно, – голос Арбенина становится сухим.

– Вас, может, куда-то отвезти?

– Спасибо. Я прекрасно доберусь самостоятельно. Всего доброго, господин Арбенин. Желаю вам приятно провести вашу первую ночь в нашем отеле. Как и все остальные дни и ночи.

Яр кивает и выходит, плотно прикрывая за собой дверь.

Быстро переодеваюсь и тоже иду на выход. Только у двери уже замечаю купюру, которая лежит на кушетке.

Почему-то хочется схватить ее и швырнуть Арбенину в лицо.

Быть может, потому, что это слишком ярко мне напомнило о том, как легко он откупился от меня и от наших девочек? Просто швырнув деньги? Зато с Лианы он сдувает пылинки!

– Это всего лишь чаевые, Агата, – устало бормочу сама себе, но купюра обжигает пальцы. Пальцы, которые до сих пор так сильно пахнут… Им.