Попрощавшись со Светой, кладу трубку и включаюсь в работу. Мозги совсем не варят: я постоянно думаю о Тимуре.

После обеда приезжает делегация иностранцев в сопровождении мэра. Я выхожу пообщаться с ними лично. Они занимают весь третий этаж, арендуют конференц-зал и заказывают фуршет. Понаблюдав за Соней, понимаю, что девушка неплохо справляется в одиночку и старается изо всех сил, чтобы не накосячить ещё раз. На второй я обычно прощаюсь с сотрудником.

Закончив рабочий день раньше обычного, еду в офис к Тимуру. Паркую мерс, набираю его номер. Похрен, что он подумает обо мне и Свете. Мне хочется её защитить, пусть даже она об этом и не просила. Я действительно не понимаю, какого хрена Айдаров творит. Так он пытается вернуть жену? Честно говоря, странные и малоэффективные методы. Хотя я мало что знаю о настоящих семейных отношениях.  

Автомобиль Тимура с визгом останавливается рядом со мной. Он улыбается, выбираясь из салона. Обходит машину, крепко пожимает мою руку.

— Здорово, брат! Ты здесь какими судьбами?

— К тебе приехал. Поговорить.

Мой тон серьёзнее некуда, но он почему-то продолжает скалиться во все тридцать два.

Я думал, будет куда проще поставить его на место. Грудную клетку сдавливает, в ушах звенит. Готов ли я похерить годы нашей дружбы? Я хмурюсь, вспоминаю грустный голос Светы. Её переживания и опасения. Вчера и сегодня. Понимаю, что готов. Ради неё готов.

— Если ты по поводу аренды «Мира», то я пока не созванивался с Валенцовым, — произносит Тимур. — Дел было по горло.

— Я по другому поводу, Айдаров.

Его лицо на миг каменеет. Уголки губ ползут вниз, а глаза перестают светиться. Он с шумом втягивает в себя воздух.

— Света?

Я киваю, сунув руки в карманы брюк. Хочу верить, что обойдётся одним разговором. Тимур давно не хлюпик, хотя меньше меня в плечах и чуть ниже ростом. Он посещает спортзал и больше не хочет вспоминать те годы, когда над ним издевались ровесники.

Айдаров бьёт себя ладонями по карманам, находит пачку сигарет и предлагает закурить. Я соглашаюсь и, щёлкнув зажигалкой, втягиваю в себя горький дым.

— Я не понимаю ничего, Бодь. Ты с ней… ты и она…

— Мы не трахаемся. — Выпускаю тонкую струю дыма.

Он облегчённо вздыхает, будто это вообще хоть что-то меняет. Ни хрена. Это ни хрена не меняет, потому что я до ломоты хочу её. Каждый день и каждую свободную минуту. И сдерживать себя адски сложно, особенно когда она рядом.

— Тогда я тем более не понимаю, — невесело усмехается Тимур. — Зачем это тебе?

— Затем, что она мне дорога, Айдаров.

— Хм. Вот как. А я значит нет?

— Ты нуждаешься в моей помощи? — хмыкаю, качнув головой. — Не думаю.

Мы молчим и курим. Курим и молчим. Никогда не думал, что мы станем делить женщину. До выпускного класса школы нам нравились абсолютно разные девчонки. По крайней мере, мне так казалось. Тимур предпочитал пышнотелых девушек, а я был зациклен на Свете, но тем не менее не трогал её и встречался с другими, похожими на неё хотя бы немного, пока она росла и расцветала.

— Я её люблю, — вдруг произносит Айдаров.

Аргумент. 

Выбрасываю окурок под ноги, втоптав его ботинком в асфальт. До хруста в костяшках сжимаю пальцы в кулаки.

Я ведь тоже её люблю. Причём уже достаточно давно. И если я вновь отдам её ему, то обязательно об этом пожалею. С другими не клеится. С другими не то.

— Дай ей выбор.

— А то что?

— Блядь. Просто оставь её в покое, ладно? Если Света тебя любит, то обязательно простит и вернётся.

Тимур кривит лицо и, сделав последнюю затяжку, щелчком пальцев отправляет истлевшую сигарету в сторону.