– Ой, – растерянно воскликнула Кристина, взглядом провожая в последний путь погибшую смертью храбрых заколку.

Ну вот, теперь Мистер Суровость скажет: «Сначала каблук, потом юбка, теперь заколка... Вы что, разваливаетесь на запчасти?!»

– Что случилось? – послышался голос босса из-за шторки. – С вами всё в порядке? Что это был за звук?

«Придётся признаваться...» – вздохнула она.

– Моя заколка. Она зацепилась за платье и упала.

– Сломалась?

– Да.

После секундного колебания шеф изрёк:

– Сочувствую. Но это значит, что будет повод обновить и заколку. Не берите в голову и одевайтесь скорее. Или она дорога вам как память и нам нужно устроить ей торжественные поминки?

Он не разозлился и даже пытается иронизировать?! Х-хух, всё не так уж плохо. Хотя да, заколку действительно было жаль: не каждая справится с тем объёмом волос, которым обладала Кристина, и эту (самую любимую!) она носила уже два года.

– Я сейчас буду готова.

Собрав остатки безвременно почившей заколки, Кристина положила их в карман пиджачка, который нараспашку накинула поверх платья (всё-таки уже вечер), вышла из примерочной и явила себя пред светлы очи начальства.

Алекс оглядывал гриву каштановых волос, которая струилась ниже бёдер. Кристине это удивительно шло. Вся она была какая-то необыкновенная, будто не от мира сего. Днём он сравнил её с Золушкой. Да, в принципе, по своему статусу и необходимости много работать, чтобы достичь высот, она вполне соответствует образу. Однако было в ней что-то и от феи. Он почему-то прекрасно мог представить, как она одаривает кого-то подарками (своего братишку, например) или помогает в сложной ситуации. Вдруг подумалось, что Михей бы её одобрил…

«Надеюсь, характер у неё не как у Рапунцель. Хотя сковородку ей всё же давать не стоит. Мало ли…» – мысленно хмыкнул Алекс.

– Я знал, что у вас длинные волосы, но не думал, что настолько... – странным голосом проговорил шеф, пребывая в необычной задумчивости и продолжая изучать локоны Кристины.

– Это плохо? – напряглась она. Очень не хотелось в угоду офисной моде, где часто практикуются разного рода стрижки или небольшие пучки, лишиться любимых волос.

– Плохо? Нет, почему же?! – он, наконец, оторвал взгляд от её волос. – Просто не совсем обычно для современной девушки. Сейчас всё больше короткие популярны или средней длины.

– Ну... – Кристина развела руками, мол, что имеем, то имеем. – Как вы успели заметить, я мало соответствую принятым стандартам.

– Это точно, – усмехнулся босс, но не осуждающе, а как-то добродушно.

Такое поведение начальника придало капельку уверенности.

– Рада, что хоть в чём-то вас не разочаровала, – она покосилась на персонал. Ей претила мысль, что кто-то может стоять неподалёку и греть уши, но возле примерочной они были одни, а девушки-консультанты занимались тем, что под присмотром управляющей упаковывали возле кассы их покупки.

– Да, не разочаровали... – проговорил он и снова посмотрел на её волосы. – Я сестре в своё время резать запретил, она тогда подростком была и за модой гналась. Теперь Лика уже взрослая, сама решает такие вопросы, но сказала спасибо за тот раз и сейчас у неё волосы до талии.

«Выходит, ему нравятся длинные…» – поняла Кристина и снова заметила, как при упоминании сестры во взгляде начальника мелькнуло тепло. Ведёт себя, словно заботливый отец. Наверное, так и должны поступать старшие братья.

– Я тоже когда-то подругу отговорила делать каре из-за несчастной любви, – почему-то разоткровенничалась она.

– Надеюсь, вы внемлете своему же совету и, если что, не совершите ничего подобного. Раненое сердце не повод себя уродовать. Пусть страдают те, кому мы не достались!