Зажмурившись, свернулась калачиком, не желая больше видеть ни этот лес, ни эти вёдра с водой, ни грязный снег, что бесконечно сыпался с неба и таял под нашими ногами.

- Что не так, брат?  - услышала я над собой голос медведя. - Что с ним?

- Не встаёт, - тише проговорил сохатый, - вчера весь вечер еле ноги перебирал. Не разговаривал толком, всё отмалчивался, а сегодня не поднимается.

Хм. А я и не заметила за собой. И правда, вчера вечером такая тоска одолела, что всё с рук падало. Но всё же, это не дело - совать нос в моё настроение никому недозволенно.

- Со мной всё нормально, - со злостью зарычала я. - Мне просто надоело: всё и все. Я хочу домой! 

Наконец, я поняла, что так гложет моё сердце. Я мечтала вернуться в свой привычный мир. К маме и папе, на любимую работу, домой в свою квартиру к привычным и дорогим сердцу вещам. 

Непрошенная слезинка скатилась по моей щеке. 

Я так хотела домой, что впору рыдать от безнадёжности.

- Элиз,- тёплая огромная ладонь забралась под моё одеяло и слегка погладила щеку. - Что ты, малыш? 

- Ничего, - прошептала я. - Просто, хочу домой. 

Молчание. Гнетущая тишина. 

Зажмурившись, я вспоминала родных людей, своих коллег, вид из окна в своей квартире. Мелочи, которым раньше я не придавала значения, вдруг стали важными.

 Никогда не думала, что буду так сильно скучать по своей такой, казалось бы, обычной и скучной жизни.

- Это невозможно, малыш, теперь твой дом тут среди нас. Я твоя семья. А того, что было, не вернёшь, - прошептал Иоран. 

Я ощутила его прикосновения через одеяла. Он гладил меня по спине, как маленького ребёнка. Это действительно утешало.

- Я скучаю, - призналась то ли ему, то ли себе, - мне не хватает родителей и привычной обстановки. Я не понимаю, как дальше жить.

- Ничего не бойся, я буду рядом. Всегда рядом, - клятвенно пообещал Иоран. - Всегда за твоей спиной. Всегда поддержу и утешу. Всё наладиться. Всё уляжется и войдёт в своё русло. И потечёт жизнь потихоньку, обрастая событиями и новыми эмоциями.

- Но, как прежде, не будет, - с горечью в голосе шепнула, скорее уже самой себе.

- Будет лучше, малыш. Намного лучше, - сбросив с моего лица одеяло, Иоран прижался лбом к моему виску. - Лежи, сокровище моё, отдыхай. Никто тебя сегодня не тронет. Это нужно просто пережить и переосмыслить. Если станет совсем тяжело - приходи ко мне. Я тебя обниму крепко - крепко и станет лучше. Ты не один: у тебя есть я. 

Скользнув губами по моей щеке, Иоран встал.

- Не тревожь сегодня, пусть отлежится, но следи, чтобы не случилось чего, - сердито бросил он сохатому.

- Слежу, Иоран, - озабочено произнёс Фав, - столько дней нормально всё было и вот такая хандра. Может Хайтара позвать?

- Чуть позже позову, пусть глянет, - ещё раз погладив меня по щеке костяшками пальцев, медведь отошёл.

Послышались шаги, меня оставили в покое. Натянув одеяло на голову, я упивалась жалостью к себе. Понимала, что это глупо, что это недостойно сильной женщины. Но сделать с собой ничего не могла. 

Меня съедала непонятно откуда взявшаяся тоска. 

Проходили минуты. Фав принёс воды и принялся за кашу. Моя совесть, очнувшись от вязкой печали, шикнула на меня за то, что бездельничаю, но слушать её я не стала. 

Тошно мне и без неё.

- А этот чего валяется? - невесть откуда взявшаяся. Крася с силой толкнула меня в бедро. - От хвори какой свалился задохлик? То же мне мужик!

- Крася, посуду лучше помой, чем языком трепать, - неожиданно резко рявкнул Фав.

- А чего? - женщина отошла. -  Я всю жизнь около людей прожила, но такого убогого ни разу не видала. Хлюпик! Он даже ведро двумя руками тащит. Не мужик, а финтифлюшка.