– Допрыгаешься, – с угрожающим смирением пробормотал Илис, решительно подходя к нам.

– Ничего не знаю. У нас любовь, не мешай.

Я и возмутиться не успела, как меня выпутали из чужой косы, встряхнули и куда-то решительно понесли, небрежно удерживая за шкирку.

– Хазяин, вот почему ты такой, а, хазяин? Я же твоей любви не мешаю. Так и ты моей не мешай.

– Какой любви, ушастая?

– Неземной! – рявкнула я, пытаясь извернуться и в последний раз взглянуть на боевика.

Ответом на мое признание было обидное фырканье. Илистар не верил в искренность моих чувств, что обещало сделать неземную любовь одной рагры еще и несчастной.

Убежать я успела далеко, умудрившись преодолеть целых пять километров, спасаясь от варсов. Мы уже минут десять брели вперед, оторвавшись от остальных кадетов метров на сто, и тихо сопели. Вернее, Илис просто шел, а я сопела, так и болтаясь подвешенная за шкирку. И даже не возмущалась, понимая, что бесполезно.

Я уже готовилась страдать от неразделенной и всеми обсуждаемой любви. Страдать собиралась молча. Мужественно, не доставляя синеглазому злодеюке удовольствия. Своевременное воспоминание о том, что хозяина я снова начну любить уже часа через четыре, привело меня в восторг. Трагедия должна была получиться просто шикарная.

Сумки лежали на месте, сложенные неровной, съехавшей стопкой. Прямо на них мирно сиял кристалл, а рядом, символом естественного недовольства обитателей лесов, которым не позволили проинспектировать такие заманчивые вещи, остывала небольшая кучка. В методах проявления своих негативных чувств я была не одинока.

Пока мы бегали по лесу, кто-то попытался поживиться кадетским добром, но не смог. Под защитой кристалла и правда было безопасно.

– Предлагаю перекусить.

Керст, выбравшийся из кустов вслед за рыжим, с интересом осмотрел кучку и помог Илису перетащить вещи подальше.

– А у вас есть еда? – оживилась я, как самый ценный груз, устроившись на плече у хозяина.

– Бутерброды, – подтвердил Тайс.

На свет извлекли бумажный кулек с бутербродами. С сыром, с прокопченной колбаской, с тонко нарезанным мясом. И яблоко.

Мне понадобилось четыре минуты, чтобы вновь обрести внутреннюю гармонию и набить брюхо.

– И чего, кота не нашли?

Развалившись на земле пузом кверху, между хозяином и Керстом, я бездумно разглядывала высокие, сходящиеся кроны деревьев.

– Как раз наткнулись на след, когда ты закричала.

Тайс придирчиво оглядел свой бутерброд, прежде чем откусить от него кусок.

– Я велел тебе сидеть рядом с кристаллом!

Илис в отличие от меня ел без особого аппетита, страдая над одним бутербродом уже пять минут.

Я была сыта, ленива и благодушна.

– Кушать захотелось, а в кустах кто-то очень заманчиво шуршал. Кто ж знал, что там копошится щенок варсов, а у вас, оказывается, провизия есть?

Боевики выразительно переглянулись, но вслух выражать свои мысли не стали.

Я задремала и, кажется, даже начала видеть сон, когда совсем рядом раздалось хлопанье крыльев, а потом знакомый голос сообщил:

– Они здесь.

Хозяин чертыхнулся, и я проснулась.

– Только не это…

На нижней ветке, прямо над нами сидела сова. Огромная капская сова с вечно голодными рыжими глазами, синеватым налетом на сером оперении и здоровенными когтями.

Показавшийся вслед за ней директор меня даже не удивил.

– Пикник на природе? – ехидно поинтересовался он, осматривая притихших боевиков и ошалевшую рагру. – Для этого вы взломали охранное плетение и активировали портал?

– Да-а-а, – протянула я, подползая поближе к хозяину. В момент опасности я как-то забыла, что его еще не люблю, а с другой стороны от меня сидит Керст. Илистар казался надежнее.