А еще я узнала, что раньше этот мир населяли эльфы. Их разнообразие поражало. Помимо темных и светлых, о которых я читала в книгах на земле, были еще и радужные, золотые и снежные. Но это далеко не весь список. В начале они жили обособленно и не выходили на контакт с людьми, но однажды кто-то нарушил запрет. У человеческих девушек стали появляться невероятно красивые дети, с сильным даром и многие сразу догадались кто именно был их отцами. По легенде, люди так быстро занимали все новые территории, что эльфы просто не выдержали и ушли в другой мир. С тех пор о них никто не слышал.

На Таоросе остались лишь немногочисленные потомки этой волшебной расы. Одним из них был Нэйтан Лаурсо – ректор этой академии. Если кто и занимал первое место по количеству воздыхательниц, то это точно был он. Ректор обладал уникальным ментальным даром и мог с первого взгляда понять, что именно за человек стоит перед ним. И если магистр Айрон старался не замечать моего уродства из-за своей доброты, то Нэйтан в большей степени видел душу собеседника, поэтому моя внешность его совсем не напрягала.

Когда занятия закончились, я убралась на столе магистра и помахав ему, отправилась в свою комнату.

— Я дам тебе знать, когда отпущу этих лоботрясов, — улыбнувшись, сообщил Калеб.

— Ага, — кивнула в ответ и скрылась за дверью.

Сегодня мне предстояло немного поскучать, но уже завтра я получу книги из отдела для преподавателей. Поэтому у меня был стимул потерпеть вынужденное затворничество. Присев за стол, я открыла учебник по зельеварению и стала вчитываться в перечень ингредиентов для бальзама, способствующего отбеливанию кожи. Вряд ли конечно он мне поможет, но попробовать стоило.

Внезапно за дверью, ведущей в аудиторию, раздались веселые голоса и смех. Скорее всего Калеб вышел из кабинета оставив Филиппа и Рона в одиночестве. Я честно не хотела подслушивать, но, когда они начали обсуждать меня, просто не смогла сдержаться.

— Теперь из-за этой страшилки нам придется торчать здесь каждый вечер, — недовольно протянул Рон.

— Ну технически, мы получили это наказание не из-за нее, а из-за тебя. — парировал Филипп. — Зачем ты начал дерзить магистру? Знаешь ведь, как он оберегает свою помощницу.

— Да мне просто стало смешно, от того как этот бродяжка на нее пялился, — громко рассмеялся парень. — Буравил взглядом, словно пытался рассмотреть, что скрывается под мантией.

— А-то тебе не хочется на нее взглянуть, — усмехнулся Филипп.

— Да всем этого хочется! Но не можем же мы ее заставить, снять эту хламиду? — возмутился Рон. — Хотя, у меня только что возникла отличная идея…

— Какая?

— Давай подобьем бродяжку Лайнола на спор. Скажем, что мы все начнем ухаживать за Машей и тот, кому она раскроется победит! Если победу одержит он, мы перестанем, его третировать и вообще забудем о его существовании.

— И в чем смысл? — пробормотал Филипп.

— В доказательство того, что условия спора соблюдены, он должен будет предъявить нам портрет страшилки.

— А нам обязательно тоже за ней ухаживать? — с сомнением поинтересовался парень.

— Нет, — отмахнулся Рон. — Главное, чтобы Лайнол повелся и бросил все свои силы на окучивание Маши.

Вот придурки… Вместо того чтобы учиться, они плетут интриги и пытаются чужими руками получить то, что им хочется. Может выйти и продемонстрировать им свою «красоту»? Хотя, не стоит. Магистр Айрон не обрадуется, когда обнаружит в аудитории пару студентов, скончавшихся от инфаркта.

Что ж. Входит, скоро за мной начнет ухаживать один из самых красивых студентов в академии? Неплохо. Ну это по моему личному рейтингу он находится практически на первом месте, выше него, а, следовательно, и красивее, только ректор. Но Нэйтан относится ко мне исключительно как к подруге и мне с ним ничего не светит. По крайней мере, пока я не перестану выглядеть как жаба переросток.