Вот же хитрый жук!

Но не думает же он, в самом деле, что нас с разрешения самого графа Грейстока проведут по каким-нибудь пыточным или лабораториям? Нет, по тем, что не действуют, могут и устроить экскурсию, но вот если где-то есть нечто, действительно противозаконное или хотя бы не предназначенное для чужих глаз, нас и на милю не подпустят.

– Корбин, безусловно, заслуживает самого пристального внимания, – обрадовался Грейсток так, словно это ему самому уделили внимание, а не только родовому гнезду его семьи. – К сожалению, мне самому не под силу обойти с вами замок, но, думаю, миссис Кавендиш с удовольствием покажет и расскажет все, что только может вас заинтересовать. Она очень эрудированная и образованная женщина, и всю свою жизнь посвятила Корбину.

Чего лично мне вообще не хотелось – так это иметь дело с домоправительницей больше необходимого минимума. Думаю, в связи с последними событиями с нее станется нас и замуровать где-нибудь в подвале до скончания веков. Ну, чтобы не смели спать в одной комнате, не будучи в браке.

– Не хотелось бы так утруждать миссис Кавендиш, – поспешно выпалила я, всерьез опасаясь, что нам навяжут такого «потрясающего» во всех смыслах гида. Уж потрясений от достойной леди предвидится немало. – Наверняка у нее и без того много дел, и нет свободного времени, чтобы тратить его на развлечение гостей.

Граф пожал худыми плечами.

– Разумеется, у миссис Кавендиш множество обязанностей. Корбин – это не только огромный замок, который постоянно нуждается в присмотре, но еще и земельные владения, арендаторы, у которых возникает тысяча вопросов и проблем. К моему великому прискорбию, здоровье не позволяет мне заниматься делами владений самостоятельно, и я переложил все на плечи Лэмптона и миссис Кавендиш.

Грейсток улыбался, пока говорил, спокойно и ясно, но его слова звучали не слишком-то и радостно. В свои двадцать четыре года не иметь сил и здоровья на то, чтобы разбираться со своими бумагами – честное слово, веселья мало.

– Если вдруг понадобится провожатый, обратитесь к Лэмптону или миссис Кавендиш. Возможно, их действительно не стоит отвлекать от работы, но, быть может, кто-то из горничных согласится показать вам дом. Они все смышленые девушки, – внес еще одно предложение граф. – Если захотите побродить по подвалу, вам непременно потребуется помощь. Там настоящий лабиринт.

То ли мысли прочитал, то ли наш разговор каким-то чудом подслушал. И поди пойми, какой вариант хуже и нас любой может просчитать на двадцать ходов вперед.

– Спасибо, сэр, вы к нам очень внимательны, – посчитала необходимым поблагодарить графа я.

Вообще, если не считать того кошмарного ночного эпизода и подсыпанного снотворного, Грейсток носился с нами как курица с яйцом и был просто предельно любезен. Ненормально любезен. Как собака… Мне было лет десять или чуть больше, когда к нам прибилась собака. Породистая, кстати, борзая какая-то, точней я не знала, да мне и безразлична была порода того славного пса.

Тощее тело, измученное голодом и болезнью, свалявшаяся шерсть, струпья и блохи, узкая морда, несчастные глаза брошенного всеми существа, которое умоляло, чтобы его кто-то снова полюбил.

Лекси – так мы назвали собаку – все еще жила у родителей. Сколько мы ее лечили, откармливали, учили снова доверять людям. Беззаветно преданное новым хозяевам существо, готовое пойти следом и в огонь, и в воду.

У Джареда Лоуэлла были глаза нашей Лекси, точно такой же взгляд.

– Мне только в радость, мисс Лэйк, мистер Уолш. Не буду отнимать ваше время, вы же хотели немного отдохнуть и развеяться.