Я только махнула рукой. Рассказывать о случившемся точно было рано, к тому же, если Грейсток решил извиниться, есть шанс, что удастся избежать очередной неприятности.

– Нам нечего делить с графом Грейстоком. Просто у меня разболелась голова после этой пылищи, вот и осталась у себя. А граф – он же больной.

– И на голову тоже… – протянул Ланс.

Откуда-то из-за стеллажей донеслось предупреждающее покашливание недреманного дворецкого, который определенно не собирался терпеть оскорблений драгоценного господина.

– У графа Грейстока слабое здоровье, – с нажимом произнесла я, – поэтому он не может развлекать нас каждый день.

Ланс мрачно фыркнул и еле слышно пробормотал под нос что-то там про припадочных сдыхотей и ненормальных истеричек. В каком же все-таки спокойном и беззаботном мире живет мой многоуважаемый куратор. Никаких тебе маньяков посреди ночи…

Когда мы выходили из библиотеки, нас прожигали таким негодующим взглядом, что я начала всерьез опасаться за жизнь и здоровье.

– Слушай, не болтай особо про здешнего хозяина, а то любящие слуги нас от избытка служебного рвения отравить могут. Так, на всякий случай, – шепнула я украдкой куратору.

Не то чтобы я прямо всерьез опасалась отравления, но, с другой стороны, а вдруг? Вот вдруг попытаются? Судя по обрывкам разговоров, которые удавалось услышать, к графу прислуга относилась даже излишне тепло. Уж не знаю, чем такой как он мог заслужить подобную приязнь, тут остается только гадать.

Ужин на этот раз проходил чинно и благопристойно, радушный хозяин занимал свой «трон» во главе стола, я сидела по правую руку от графа, Ланс – по левую, значит, я могла смотреть только на коллегу. Так ничто не угрожало моему аппетиту. Граф Грейсток легко и непринужденно поддерживал беседу, иногда даже шутил, причем неплохо, и единственное, пожалуй, что немного портило общую картину – то, насколько тихо он говорил, словно сил не хватало.

Темы затрагивали самые нейтральные, вроде погоды. Обсуждать здоровье в присутствии кого-то настолько очевидно больного, не повернулся язык даже у Ланса, которого вообще никто не смог бы обвинить в излишней тактичности.

И все же, чем таким болеет Джаред Лоуэлл, что находится в настолько паршивом состоянии? Он же богат, наверняка может позволить себе любое лечение и любых целителей, чтобы облегчить симптомы своего заболевания.

– Завтра, вероятно, ляжет первый снег, – сделал как по мне далеко не самый утешительный вывод хозяин Корбина, после того, как они с Лансом по несколько раз обсудили направление ветра, течения и прочие факторы, определяющие климат здешних мест. Весьма неласковый климат, стоит сказать.

– Так рано? – удивился Уолш, словно не доверяя суждениям того, кто провел на севере Айнвара большую часть своей жизни. – Я думал, у моря климат будет все-таки помягче.

– О нет, наше графство славится своей суровостью, – разочаровал Грейсток, а я начала размышлять о том, что, наверное, стоило бы и свитера взять потеплей и термобелье зря оставила дома.

– Но не беспокойтесь, камины будут топить по всему замку, к тому же еще моим отцом была установлена современная система отопления, вы не замерзнете.

Внутри-то мы, может, и не замерзнем, однако хода наружу уже не будет, точней, он будет, но кто вообще без нужды решит выбираться по такой погоде?

– А вы всегда живете здесь? – задал, как по мне, вполне ожидаемый вопрос Ланс.

Сложно ожидать, что настолько болезненное создание как Джаред Лоуэлл станет надолго задерживаться в таком месте, тут и здоровый-то может долго не протянуть. И пусть в тех немногочисленных сведениях, которые я сумела собрать о графе Грейстоке, указывалось, что он проживает в своем родовом замке практически безвылазно, как-то не верилось.