Прозвище весьма оправдывало себя. Не было в селе девчонки, которая не прошла бы через шаловливые руки парня, не пролила горьких слез из-за ветреной натуры. Сегамачо никак не мог объяснить однодневной пассии, что не в его силах устоять перед новым хорошеньким личиком.

– Ну, ты смирись, – ломким баском говорил он нежно девушке, с которой встречался по вечерам. – Я тебя люблю, – потом задумчиво жевал губами, как будто проверяя это слово на вкус, и добавлял, – наверное, люблю, но и на других не смотреть не могу. Так я устроен.

Девчонка убегала со слезами, (да и какая после таких слов рядом останется!), а Сегамачо все трын-трава: он уже за новой милашкой ухлестывает.

Но нашлась одна девушка, которая не потеряла голову от мужской неотразимости. Она не обращала никакого внимания на его тайные и явные знаки. Это и была Наталья. Сперва он, как водится, ее не замечал: отбою и так не было от местных красавиц. Но, перебрав деревенских девчонок и заскучав, Сегамачо нацелился на новый объект.

Однако Наташа вела себя так, будто его и не существовало вовсе. Когда он приглашал девушку в клубе на танец, она делала равнодушное лицо и не реагировала на комплименты. Серега пытался быть джентльменом: приносил к крыльцу Наташкиного дома полевые цветы. Специально рано вставал, тайком пробирался под сонными окнами, чтобы положить букетик, а потом прятался за забором, ждал. Никакой реакции.

– Странно, – делился недоумевающий Сергей с Котычем, – вроде все девушки над цветочками трясутся.

«Наверное, не догадывается, что это я букетики по ночам делаю», – с завидным самомнением думал парень, избалованный взглядами девчонок.

Не добившись внимания Наташи тайными знаками, Сегамачо решил взять девушку штурмом. Когда он организованно-случайно встречался с Наташей на улице, то грубовато предлагал:

– Наташ, айда сегодня в кино (или в кафе в соседнем поселке, парк, на озеро – смотря на что в данный момент хватало денег).

– Не пойду, – как правило, отвечала девушка.

Так Сегамачо и не заметил, как влюбился. Сам себе не поверил, но ни на кого больше смотреть не мог. Чахнуть начал от переживаний: не ел, не спал, забыл про экзамены в университет – и даже о мечте своей стать детективом забыл. Вот что делает с человеком любовь! Спас его Костик, который рассказал Наташе о страданиях друга и привел ее к нему. Однако свадьбу сыграли не сразу. Умная девушка еще несколько лет испытывала любовь Сергея на прочность, пока окончательно не сдалась. Вот так и сложилось, что уже почти тридцать лет нет для Сегамачо лучше женщины, чем его Наташа.

Удивительно, но и сейчас, спустя десятилетия, она по-прежнему была красавицей. Красавицей, несмотря на рождение троих детей, которые уже выросли, создали свои семьи и разъехались кто куда, и на тяжелые потери: совсем недавно ушли из жизни ее родители, и младшая сестра умерла от рака. Наташа уже давно перешагнула звонкий ягодный возраст, но сохранила былую стройность и привлекательность.

А вот от модели Сегамачо мало что осталось. Золотые кудри осыпались, как осенью облетает листва перед долгой зимой. Их седые остатки уютно расположились венчиком вокруг блестящей загорелой лысины. Он весил около ста двадцати килограммов (а может, и больше, кто же эти килограммы считает после пятидесяти!).

Руки походили на толстые ветки, ноги – на стволы, и сам он, как огромный кряжистый дуб, стал еще крепче, мощней, но уже без былой ровности и стройности. Когда Сергей Иванович сидел за рулем своей машины, казалось, что на соседнее кресло влезть уже никто не сможет – так он был огромен. Он стал неповоротлив, двигался мало, любил выпить кружечку пива и хорошо поесть. Свою мечту стать детективом не осуществил – ну разве что самую малость: работал деревенским участковым. Громких расследований, убийств, краж за годы работы не было ни разу, но шустрых пацанов, желающих поживиться за чужой счет, держал в ежовых рукавицах. Поэтому в подведомственном ему участке хулиганы не водились: он всех выжил.