Через пару минут он поднял на меня глаза и, коротко улыбнувшись, спросил:

– В столице бывала?

– В нашей – да.

– У моего Управления в Центральном районе двухэтажная квартира. Хочешь взять себе второй этаж или предпочтёшь жить в соседней? Я бы настоятельно советовал первый вариант. Всё-таки в нашей с тобой ситуации лучше находиться как можно ближе друг к другу.

Есть такая категория людей, которые в словах собеседника умеют слышать только то, что их устраивает. Стёпка был в точности таким же, пусть и встречались мы с ним из-за моего, как он уверяет, упёртого характера крайне редко. И если я терпела это от него, то уж Диметриушу Бьёри не собираюсь этого позволять.

– Дима, – он одобряюще кивнул, когда я заговорила. – Ты несколько неверно истолковываешь ситуацию.

– М?

– Я со своими кошмарами справляюсь сама. Честно, всё уже совсем не так трагично, как было семнадцать лет назад. Поэтому…

– Ты сидишь на блокаторах, – перебил меня он. – И твоё прекрасное средство не только не пускает в сознание пугающие тебя образы, оно ничего не пускает. Машута, ты же большая девочка, должна знать, что мозгу нужна перезагрузка и отдых. А выбранный тобой метод борьбы с кошмарами просто сожжёт тебя дотла…

Я стоически проигнорировала недозволенную некоторым «Машуту» и упрямо продолжила гнуть свою линию:

– Во-первых, не перебивай! – Димон примирительно поднял руки вверх, а я сверкнула в него грозным взглядом. – Во-вторых, мне очень лестна твоя забота, но я справляюсь сама. Проще говоря, не суй свой нос в мои дела и, в-третьих, за окном уже давно солнце встало. Не хочешь убраться восвояси?

Демон покачал лысой головой. Сокрушённо так покачал, давая понять, что заранее ожидал от меня такой реакции.

– Ладно, – произнёс, недовольно поджав губы. – Я понимаю, что тебе надо подумать. Такое решение не принимается с бухты-барахты.

«Проклятье!»

– Поэтому сейчас я уеду. Мне всё равно надо было кое-какие дела утрясти… Но вечером вернусь, и мы…

Я возмущенно засопела, но Диметриуш моё возмущение оставил без внимания.

– …обязательно поговорим. О твоём переезде, кошмарах и о господах Фоллетских-И.

И я вдруг поняла, что спорить с ним совершенно бесполезно, что он всё равно не отстанет. Ну, Ленка! Ну, подруженька! Удружила так удружила! Но вслух я ничего этого, конечно, не сказала. Я вообще ничего не сказала, а только хмуро пожала плечами, заранее зная, что ни за что больше не впущу Диметриуша Бьёри в свою квартиру.

– Вот и славно, – он вышел в коридор, чтобы обуться и, склонившись к шнуркам, пробормотал:

– И не надейся от меня спрятаться. Я приеду часам к восьми, не позже. И двери открою сам, если ты откажешься меня впускать… Кстати, охранную вязь на порог кто наносил? Отличная вещица, даже я не прошёл бы, не впусти ты меня в первый раз добровольно.

Я застыла. Разбитая и раздавленная. Вот так просто? Он так просто узнал мою самую страшную тайну? Один взгляд на мой порог, и любой демон сразу скажет, что я ведьма?

– Не волнуйся, – Димон разогнулся. – Я не собираюсь кричать на каждом углу о твоей тайне. Сама расскажешь, когда захочешь… Но отца твоего я искренне не понимаю.

– Отца? – я удивлённо заморгала, не в силах определить, какой извилистой дорожкой бежит мысль Диметриуша.

– Защита, так понимаю, его работа? Ладно, дочь демона, не прожигай ты меня так старательно взглядом. Со мной это не работает. Вернусь к восьми, договорим… И Маша, раскладушку можешь не трогать. Я её вечером сам в твою комнату перетащу.

И после этого он ушёл, но, к сожалению, не захватил с собой мою злость и растерянность. И панику тоже оставил мне. Я банально не была готова к тому, чтобы жить рядом с Диметриушем Бьёри, сталкиваться с ним каждый день (если не на общей кухне, так в общем подъезде). Ни в будущем, ни уж точно сегодняшним вечером. Никогда. Даже ради того, чтобы навсегда избавиться от кошмаров. Было в нём что-то пугающее, что-то помимо его демонического происхождения.