— А что, если до конца дней? — хитро прищурился он. — В свете последних событий мои планы на тебя изменились. Выходи за меня замуж.

Она отпрянула от него, глядя с досадой в беспощадные, лютые голубые глаза. Этими словами Андрей унизил её и оскорбил. Она спасла ему жизнь, достойна стать женой. Не узнай он этого, быть Илоне очередной Ксюшей. Плевок в душу, унижение. И страшно. Вдруг Ксюша не изменяла, а просто надоела?

— Ой, что я слышу, — рассмеялся рядом Олег Николаевич. — Вы серьёзно? Соглашайся, Илона, а то надоел всем, злой без женской ласки.

Илона не улыбалась, смотрела на Андрея пристально, поэтому и с его лица сползла улыбка. Он пытался понять, что её так насторожило, но для него так и осталась закрытой книгой. Не понимал, не мог уловить, что у неё на сердце, что в этой нестандартной голове.

Девушка решилась. Это её жизнь и ей отвечать за принятые решения, и она обязана заботиться о себе со всей осторожностью.

— Это правда, что ты загрыз Ксюшу и обглодал её труп? — при этом посмотрела именно на Олега Николаевича, подозревая, что Андрей не выдаст ни одной эмоцией свои преступления, а вот то, что отобразилось на лице хирурга, говорило само за себя. Он заметно побледнел и потупил мрачный взор.

— Не стоит слушать бредни полоумного придурка, — хотел оправдаться Андрей.

Но Илона уже всё поняла. Это правда, оборотень с любовницей расправился жестоко. Уже пожалела о своей беспечности и неоправданном легкомыслии. Дала надежду кровожадному убийце, целовала его, на коленях сидела. Он её спас и теперь считал, что имеет право закончить то, что начал Антон. Не иначе!

Илона сделала пару шагов от Андрея и упала в обморок.

Очнулась в полутёмной палате, освещённой тусклым светом ночника. Она лежала на каталке, укрытая тёплым одеялом, а в углу в кресле сидела молодая медсестра с модным журналом в руках и сосала петушка на палочке.

Илона даже была рада, что рядом не оказалось Андрея. Она спокойно встала и, найдя свою сумочку на тумбочке, вступила в туфли. Побаливало бедро от укола. Это успокоительное. В голове шуршало сухое сено, тело расслабленное, сознание безмятежное.

— Ой, а вам нельзя уходить! — испугалась медсестра.

Девушка ей не ответила, гнула свою линию. Положила рубаху Андрея на кровать, осталась в майке. Блузка без пуговиц была накинута сверху. Илону не волновал съехавший и размазанный макияж, растрепавшийся хвост на голове. Для себя она уже чётко всё решила.

Вышла в коридор и направилась на выход из клиники. Спустилась на лифте на первый этаж и только вступила в холл со стойкой охраны и регистратурой, как с лестницы к ней вылетел Олег Николаевич в белом халате.

— Илона! — Он перегородил ей дорогу. — Не подставляй меня. Он главный, мне велено следить за тобой.

— Я хочу домой. Ночевать буду у себя на квартире, — решительно и категорично заявила таким голосом, что даже врач, намного старше, притих, глядя в её напряжённое лицо.

Олег достал телефон и набрал номер.

— Андрей! Илона хочет ночевать на квартире. Нет. Сам скажи!

Олег сунул девушке в руки телефон, не надеясь, что та осмелится говорить с альфой. Но они не знали Илону, никто из них не знал, что за характер скрыт от мира.

— Я еду домой.

— Ты останешься до утра в клинике.

— Нет, я еду домой, мне там будет хорошо. А здесь мне плохо, я не останусь в больнице.

Нависло молчание. Её голос собеседник на другом конце провода не сразу узнал, решал, уступить или нет.

— Пусть Олег тебя отвезёт, дай ему трубку, — сдался Андрей.

Уже через десять минут Илона сидела в машине Олега Николаевича и ехала по ночному городу в сторону своего дома. Она бы разрыдалась для разрядки напряжённости в душе, но успокоительные работали чётко: происходящее подобно фильму на экране телевизора, а Илона сидит на диване и смотрит.