Дура, дура, дура! Вот что мешало предупредить Кирилла? Может, сейчас не пришлось бы стонать. Он же, судя по всему, опытный в амурных делах парень. Глядишь, и отнесся бы с пониманием, сделал бы все аккуратно, без боли… Может, и нет, конечно… Ну а вдруг?

Настя вздохнула и выключила воду. Нет никакого смысла полоскать себя здесь ещё дольше. Нужно выходить.

Слегка промокнув мокрое тело белоснежным полотенцем, в него же и завернулась. Взглянула на себя в зеркало, которое в этой ванной комнате было почему-то огромным, от пола до потолка, – выглядит очень даже эротично: загорелое тело, стройные ножки, большая грудь… Главное –  на лицо не смотреть. Глаза красные до сих пор и пятна розовые на щеках от слёз.

Вздохнув, вышла в номер.

Кирилл, вопреки опасениям, никуда не исчез, а расположился в кресле напротив телевизора. Уже и шорты снова натянул – неудобно, наверное, ему было в крови…

Играла какая-то спокойная музыка – специально, что ли, музыкальный канал включил, чтобы неудавшийся романтик подогреть? Но не свалил – и то хорошо.

Быстро осмотрел Настю с головы до ног и, удовлетворенно кивнув, поднялся.

– Я быстро, Кирюх. Не скучай! – И, чмокнув её в щёку, скрылся за дверью ванной.

Настя аж опешила от такой перемены настроения и ненавязчивого проявления ласки. Неужели не всё потеряно? Неужели ещё есть шанс устроить волшебную ночь, которую потом можно будет вспоминать, засыпая в одной кровати с ненавистным мужем?

Обдумывая всё это, Настя осмотрела комнату: её купальник аккуратно висел на небольшой сушилке (ох уж эти организаторы вечеринок: всё до мелочей продумали). На тумбочке возле кровати – вазочка с… презервативами. Очень предусмотрительно! На постели свежая белоснежная простыня – а Кирюша времени зря не терял, напряг персонал… Ну и хорошо. Насте самой неприятно вспоминать об этих тёмных пятнах на светлой ткани. Теперь же крови быть не должно, правда? Боль, конечно, никуда не денется, нужно время, а его-то как раз у Насти и нет. Поэтому всю боль придется как-то скрывать. И не отпрыгивать от внезапно свалившегося на голову благородного принца, словно он ей ногу откусить хочет, а не удовольствие доставить. Иначе принц может обидеться… Терпеть, терпеть и ещё раз терпеть!

Кирилл, как и обещал, вышел быстро: сумасшедше красивый, чуть мокрый – капельки влаги стекали по красивому рельефному телу, полотенце едва прикрывало бёдра… Быстрым движением кинул свои шорты на сушилку и прошел к тумбочке с другой стороны кровати, на которой Настя увидела ведро со льдом и бутылкой шампанского, а рядом два фужера. Раздался приглушенный хлопок, и пенный напиток наполнил бокалы. Кирилл, подхватив их за тонкие ножки, приблизился к Насте.

Взял её за руку и поднял с кресла, поднося искрящееся шампанское. Боже, неужели? Настя не могла поверить в то, что происходит.

– Кира, – начал «принц», притянув к себе «принцессу» и склонившись к ней близко-близко – так, что она чувствовала запах зубной пасты. Офигенно вкусно пахнущей зубной пасты! У принцев в арсенале других не бывает! – Раз уж ты так хотела запомнить эту ночь, я просто не имею права её испортить. Тем более что я уже её начал…

Он осторожно поднес свой фужер к её, раздалось мелодичное «дзынь». Настя, судорожно вздохнув, резко опрокинула в себя всё содержимое, словно это была водка, а не шампанское.

Пузырьки тут же ударили в голову. Стеснение, переживания – всё осталось где-то далеко.

Настя взглянула в глаза своего «принца» и произнесла:

– Ты только не убегай, пожалуйста. Я буду… очень стараться. Обещаю.