Саша поставила чайник, схватила телефон и быстро поменяла фото на первое, что нашлось в галерее, – какой-то случайный снимок из окна аудитории в главном корпусе: черные ветки на фоне зимнего заката.

Вдохнула. Выдохнула. Что еще? Главное – закрыла сообщения. Да, можно сейчас же удалить переписку и добавить этого Overlord в черный список.

Она сделала это – снова кончиками пальцев, будто трогала плесневелую тряпку. И только потом сообразила, что вообще-то могла подать на него жалобу в администрацию соцсети.

– Спокойнее, Саша, – пытаясь совладать с суетливой паникой, велела она. – Спокойнее.

Са-ша.

Она вынула из упаковки влажную салфетку, как следует вытерла телефон. Включила, наконец, чайник. И заставила себя выбросить эту историю из головы.

В универе день сложился неожиданно удачно: Саша получила пятерку за реферат по гротеску в трагедии, «МГИЖ сегодня» перечислил деньги за статью, а в перерыве ей даже удалось немного поразбирать конспекты. Во время практикума, когда предстояло за пару сверстать полноценный – насколько это возможно в таких условиях – газетный номер, Саша забыла о голосовом. Верстка, компоновка, шрифты и, конечно, само наполнение номера увлекли настолько, что она даже вступила в яростный спор с Антоном, заставила его перестать прогибать под себя всю группу и предложила название и концепцию, которые в итоге понравились всем: «18 –».

Добравшись до столовой и вдохнув запах горохового супа, Саша ощутила волчий голод. Сообразила, что это оттого, что она так и не съела ничего на завтрак. Да и вечером в «Шоколаднице» бо́льшая часть ужина тоже досталась Арине – у Саши совсем не было аппетита.

А потом она вспомнила почему. И снова расхотела есть. Но все равно купила рис с кукурузой и заставила себя проглотить хотя бы несколько ложек.

– Саш! – окликнул кто-то, и она приросла к стулу, прекрасно зная, что это совсем другой голос и что окликают, скорее всего, вовсе не ее, – сколько Саш сейчас сидит в столовой. И все-таки – ком в горле, мгновенно вспотевшая спина, замерзшие пальцы и одеревеневшие ноги.

Са-ша.

Она с усилием обернулась. Конечно же, окликали не ее. Окликали Сашу Кормушкину, админа «МГИЖ Культурики», которая распределяла по группам бесплатные профкомовские билеты на концерты, в театры и на другие культурные мероприятия.

Оставались еще две пары – цифровая периодика и редактирование медиатекстов, – и ни на одной Саша не могла сосредоточиться. К тому же заболела голова. Она запила цитрамон водой из термокружки, сунула ручку в пенал и, перестав записывать, подперла щеку кулаком и принялась тупо смотреть на препода у доски. В голове стоял гул; за спиной тихо смеялись Аня и Антон, слева Илья печатал что-то на ноутбуке – вряд ли лекцию; справа Дина жевала пирожное, чавкая и роняя крошки. Когда пары наконец закончились, Саша вышла на свежий воздух и сразу почувствовала себя лучше; хотя, наверное, воздух в Москве вряд ли можно назвать свежим. И все-таки снаружи ветер и прохлада и нет ни духоты, ни толпы, ни стен…

Нет толпы и стен! Она была совсем одна – и без всякой защиты.

Саша с силой укусила кулак. Она же решила не подчиняться страху! Тем более это просто какой-то идиот. Поиграл – и отвянет.

Мелькнула мысль позвонить и рассказать все маме, но… Во-первых, мама тут же примчится и утащит ее домой. Во-вторых, в таком случае уж лучше позвонить папе. А в-третьих… В-третьих, если он знал, где она была вчера, то вполне может прослушивать ее разговоры. И знать, где она находится сейчас.

Как это не пришло в голову раньше? Он может следить за ней прямо сейчас!