Надеюсь, завтра голос вернется, а то придется ей записки писать.

Блин, кому расскажи — не поверят.

Удивительно, но природная терапия оказалась эффективной. Первую неделю я матерился, бесился пуще прежнего и рвался домой. Меня просто ломало от невозможности связаться с остальными. Казалось, что весь мой бизнес развалится к чертям собачьим, и вообще без моего участия и контроля мир пойдет под откос. Однако ничего такого не произошло. Григорий приехал через неделю с отчетом, и оказалось, что все в полном порядке. И в следующий его приезд тоже ничего не произошло. Ребята прекрасно справлялись.

Постепенно я стал расслабляться, втягиваться в лесную жизнь. Перестал психовать, беситься по каждому поводу, сон наладился, и даже чувство юмора вернулось. Ситуация с непрошенной гостьей, например, казалась мне крайне забавной.

Ухмыльнулся и пошел к печке. Надо протопить немного, а то в домишке прохладно. Я-то привык, а она ночью точно замерзнет.

Привычные вечерние дела выполнял с оглядкой, все прислушивался, не пришла ли в себя впечатлительная дама. Но она крепко так отрубилась. Я даже переживать начал. Поздно вечером, подсвечивая себе путь тусклым фонариком заглянул в комнату, чтобы убедиться, что все в порядке, и она не окочурилась. Выяснилось, что девушка попросту спит. Свернулась калачиком, ладонь под щеку подложила и тихо сопела.

В ящике нашел старый, пахнувший чем-то гаденьким плед и накрыл ее. Она во сне повозилась, не открывая глаза натянула на себя краешек пледа и дальше спать.

Я еще немного постоял, поглядел на нее, задумчиво потирая щеку и думая о том, что мне с этим сокровищем делать. Связи с внешним миром у меня нет. Бензина, чтобы ей в бак плеснуть – то же. Продукты только позавчера завезли, а это значит еще неделю Григорий не появится.

Похоже, придется нам пока вместе жить.

Не знаю, радоваться этому или печалиться. Вроде иногда хочется обмолвиться парой слов с кем-то кроме Бродского. Тот, конечно, зверюга умная, но по-человечески не умеет. 

С другой стороны, я в эту глушь приехал, чтобы никого не видеть. И не слышать. Потому что бесили все, абсолютно. Кто тупостью, кто наглостью, кто просто своим существованием. Надеюсь, девка не из приставучих и не будет меня доставать. 

Терапия терапией, но мало ли. Вдруг снова накроет?

Павлика бесить нельзя. Павлик, можно сказать, жить только начинает.

3. Глава 2

Сладкая дрема не желала отступать и выпускать из своих нежных объятий. Однако я просыпалась. 

Потому что пахло чем-то гадким.

Натянула на голову одеяло, пытаясь спрятаться. Вонь стала просто невыносимой.

Что за…

Подтянула к носу тряпку, которой укрывалась и, не открывая глаз, осторожно принюхалась.

Отвратительно. Будто кого-то стошнило, а потом в эту же тряпку нагадил старый скунс. Поверх всего этого воняло псиной.

— Фууу, — отшвырнула ее от себя и все-таки открыла глаза.

Лучше бы не открывала. Окружающая действительность меня не порадовала. Скорее наоборот — испугала до икоты.

Комната с низким потолком, два небольших окна на разные стороны. Все вокруг дышало старостью и убогостью. Деревянный сруб стен почернел от времени, местами некрасиво выбивалась пакля. В углу свалена груда какого-то барахла — старая одежда, сапоги, ватники, мешки.

Из мебели лишь шифоньер древний, такой у бабушки был, пара стульев, да диван, на котором я лежала, вернее сидела, затравленно осматриваясь по сторонам. 

Как я сюда попала???

Память услужливо подкинула радужную картинку. Лес. Дорога. Мужик. Бензопила.

Он меня похитил!!! Утащил в свое логово!