А что? Видный мужик. Высокий, сильный. Невольно взглядом скользнула по мощным плечам, по рукам с четко проступающими венами, по широкой груди. И глаза у него красивые, яркие, словно летнее небо. Бороденку в порядок привести и вообще цены ему не будет. Пришлось поспешно отворачиваться, чтобы бы он не заметил усмешку, которая отчаянно рвалась наружу.

Хотя, ерунда все это. И бороденка, и цвет глаз. Это не главное.

Что по-настоящему меня в нем покорило, так это забота. То, как он пришел за бестолковой истеричной дамочкой, хотя вовсе и не обязан был этого делать. Пришел, забрал в свой дом, накормил. Это подкупает. Я вот знаю некоторых мужиков, которые палец о палец в такой ситуации не ударили бы, еще и сказали бы с видом умудренного опытом философа «сама виновата».

Меня точно от сытного ужина развезло! Глупости всякие в голову лезут!

Псина тем временем тыкалась мне в колени холодным носом.

— Он — сладкоежка. Печенье клянчит. Не давай, а то потом не отвяжется, — коротко сообщил хозяин с укором посматривая на пса.

— Хорошо, — согласилась я и украдкой все-таки сунула волкодаву обломок печеньки, за что тут же была восторженно обслюнявлена.

К концу нашего молчаливого ужина я начала откровенно клевать носом. Усталость, стресс последних дней навалились в полную силу, и хотелось только одного — свернуться клубочком на лавочке, прикрыть глаза и уснуть.

— Можешь устраиваться в той же комнате, где ночевала сегодня, — дровосек кивнул куда-то в сторону, — к сожалению шелковых простыней нет.

— Плевать, — только рукой махнула, поднимаясь из-за стола. Мне сейчас хоть соломы клок и то рада буду.

Уже в дверях остановилась и, развернувшись к нему лицом, искренне произнесла:

— Спасибо, что вернулся за мной.

Павел только плечами пожал:

— Не за что, — а потом меланхолично добавился, — дверь на ночь советую прикрыть.

— Хорошо, — покорно согласилась я и уже через три минуты, едва коснувшись головой подушки, заснула.

5. Глава 4

Ночью было прохладно. Иногда выплывая из тревожной дремы, я натягивала на себя повыше колючее, дурно пахнущее одеяло, и чтобы не думать о проблемах, быстренько снова засыпала. Сначала снилась какая-то серая тревожная муть, а потом приснился сон. Будто кто-то большой, сильный, а главное теплый пришел и согрел меня. Хороший сон, приятный, а самое главное такой реалистичный — мне действительно стало тепло, уютно, и до утра я больше не просыпалась.

Разбудила меня одна наглая коза, которая встала под моим окном и громко, изо всей козлиной мочи заорала «беееее». А мне, между прочим, снился принц на белом коне, спасающий меня от дракона! Дракон почему-то был с густой рыжей бородой, а принц размахивал не мечом, а бензопилой, но это мелочи, все равно приятно, когда тебя спасают.

Я изо всех сил попыталась ухватиться за чудесный сон и провалилась в него обратно.

— Я спасу тебя, моя прекрасная Джулия, — голосом Антонио Бандероса пообещал принц, мужественно заслоняя меня от кровожадного дракона, — мы уедем к морю, в мой сказочный замок. 

— Да! — завопила я, уже представляя, как стою в роскошном платье, на балконе с мраморными перилами и умиротворенно смотрю на закатное море.

— Мы будем любить друг друга вечно.

— Да!!! — к моим балконным грезам добавился восхитительный мужчина, глядящий на меня с обожанием.

— Наши ночи будут полны страсти.

— Да. Да. Да.

Дракон в моем сне не торопился нападать, задумчиво почесывая кустистую бороду, и накручивая лохматые усы на кривой коготь, а принц продолжал вещать:

— Я отнесу тебя в спальню, на шелковые простыни. Медленно сниму с тебя платье!