Сейчас это все, конечно, вспоминалось со смехом, но вот тогда…

Ежи поморщился, вспомнив две жутких недели под неусыпным надзором маменьки и ее фрейлин… Причем, ладно бы молоденьких, так нет, матушка специально отбирала почтенных матрон, умеющих долго и с наслаждением кудахтать о распущенности современной молодежи и прежних, таких хороших временах, когда дети слушались родителей, и прочее, прочее, прочее… Да уж, батюшка знал толк в извращениях…

И был всегда крайне скуп на похвалу, считая, что у наследника и без того жизнь сахарная. Нечего еще дополнительно баловать.

И потому теперь комплимент его вкусу на женщин казался странным и настораживающим сверх меры.

Ежи перестал качать ногой и сел ровнее, вслушиваясь в речь императора.

— Здесь , конечно, море плюсов… — продолжал, между тем, хвалить его батюшка, ввергая во все больший ступор, — замужняя женщина не будет ожидать узаконивания отношений… И в ней нет наивности юной девушки… Но здесь и минусы имеются, не менее весомые, чем плюсы… Понимаешь, о чем я?

Батюшка неожиданно остро посмотрел на Ежи, и тот торопливо замотал головой, показывая, что улавливает мысль, но хочет ее расширения.

— Балбес… — покачал головой батюшка, вздохнул и продолжил, — ты должен понимать, что любая женщина, забравшаяся в твою постель, делает это не потому, что ты такой чудесный… Верней, не только потому… В первую очередь, игры с тобой — это ее шанс продвинуться при дворе…

— Я никому ничего не обещал, — тут же откликнулся слегка уязвленный Ежи, которому вообще не понравилось предположение, что кто-то из его любовниц может иметь настолько меркантильные цели.

— А тебе и не надо, — усмехнулся батюшка, — женщины, сын мой… Им не требуются слова… Достаточно взгляда, улыбки, неосторожных слов или жестов… И они сами все додумают, сами все запланируют… И имена вашим будущим детям дадут…

— Каким детям? — растерянно булькнул Ежи, — я вообще не…

— Ты не представляешь, насколько изобретательны могут быть женщины… А ублюдок королевской крови — это проблема, сын мой… Надо было с тобой раньше об этом поговорить… Но я как-то упустил время, когда ты так… вырос…

Батюшка осмотрел еще раз своего наследника очень даже выразительным взглядом, от которого Ежи стало не по себе, и продолжил:

— Ты вырос, но, боюсь, что не поумнел… Да и опыта у тебя маловато…

Ежи открыл рот, чтоб опровергнуть слова императора, потому что искренне считал, что у него совершенно всего уже вдосталь, а уж ума с опытом — вообще через край, но батюшка, когда надо, умел затыкать рот одним движением бровей.

И сейчас, только глянув на разговорчивого и наглого наследника, добавил, словно приговор вынося:

— Надо мне было сразу тебя брать за узду и в стойло, но твоя мать… — он поморщился, — женщины… Они умеют быть настойчивыми… И, к слову, тебе это еще предстоит узнать, и придворные шлюхи для этого — крайне неудачный вариант… Так что…

Ежи замер, жадно вслушиваясь в слова отца и понимая, что сейчас решается его судьба.

— И потому ты отправишься служить, сын мой!

Ежи показалось, что он ослышался. Как это “служить”? Куда? Зачем?

— На северную границу, я думаю, — продолжил, между тем, батюшка, вообще на заботясь о том, что его наследника сейчас удар хватит, — инкогнито… Нечего полковых генералов радовать… С тобой поедут несколько человек из особо проверенных… Титор останется здесь, слишком уж он тебя опекает…

— Но… — попытался вмешаться и хоть как-то поправить свою судьбу Ежи, но батюшка, захваченный чудесной идеей, не захотел его услышать.