Наступила непроложительная шоковая пауза, на осознание, так сказать, после которой на Ежи кинулись сразу пятеро.

Дон вздохнул и шагнул вперед, привлекая к себе внимание и перетягивая часть нападавших.

Он дрался, привычно отбивая удары, уворачиваясь, неожиданно падая плашмя и поднимаясь, подсекая ноги, норовящие потоптаться по нему, и непрестанно смеясь, как и положено пьяному человеку, у которого чисто случайно получается не попадать под клинок.

При этом он умудрялся прикрывать бешено прущего напролом принца, не подпуская к нему нападающих.

Правда, Ежи не понимал стратегии Дона, лез вперед постоянно, вообще никак не помогая. Нападавших оказалось больше, чем думалось в первые минуты, отбиваться, одновременно сдерживая слишком прыткого принца, становилось все тяжелее…

В итоге, Дон все же отвлекся, получил плашмя чем-то тяжелым по затылку и вырубился. Последнее, что помнил, так это свое бесконечное удивление: почему не убивают? Судя по поведению, явно живыми хотели взять… Зачем? Было в этом всем что-то глубоко неправильное…

Он открыл глаза, посмотрел на молчаливого бледного Ежи, вздохнул опять.

Однако, надо что-то делать…

Или нет?

Ждать развития событий?

Дон очень надеялся, что Карс и Ассандр знали, что делали…

Размышления его прервал невнятный шорох, доносящийся от окна.

И опять принц оказался шустрее, рванув прямо с лавки к решетке так быстро, что Дону пришлось приложить усилия, чтоб опередить его.

Резкое движение отозвалось болью в голове.

Ох, уж эти восемнадцатилетние юнцы!

Дон чуть отпихнул Ежи от окна, а сам, легонько подпрыгнув, поймал за шкирку невысокого паренька, ковырявшегося возле решетки снаружи.

Паренек, не ожидавший такого, пискнул сдавленно, выронил в камеру глухо звякнувшую железку и уставился на Дона огромными напуганными глазами.

У странного пришельца были тонкие запястья и пухлые не по-мужски губы…

Позади сдавленно выдохнул Ежи:

— Рути…

И Дон понял, что ситуация вообще не планирует распутываться…

Надо же, как он удачно выбрал себе попутчиков. А так хотел спокойной жизни…