Бросил, да... Но в последнее время снова дохрена курю.

– Бросил – начал. Какая, к хренам, разница? – оскаливаюсь я.

– И правда, – пожимает щуплыми плечами Эдик.

Достаёт пачку из заднего кармана джинсов, раскрывает её. Выдёргиваю сигарету, зажимаю губами. Эдик даёт прикурить мне и затягивается сам.

– Мне нужны твои девочки для съёмки в рекламном ролике, – начинаю без предисловий.

– Найти девочек не проблема. Зачем тебе мои? – недоверчиво хмурится Эдик.

– Мне не хочется искать. Зачем, если я уже видел твоих в деле.

– В каком деле, Ден?

– В рекламе они тоже должны будут танцевать. Не стриптиз. Всё прилично. Как ты любишь...

Яд поднимается к горлу, пока я разговариваю с этим мудаком. Мне всё больше кажется, что он обижает Кошку.

– И почему я должен согласиться? Зачем мне это? – ухмыляется он.

– Ответ прост: деньги. Большие деньги. За каждую я плачу по сотке. За час. Так пойдёт?

Он задумчиво смотрит в небо, выпуская вверх кольцо дыма.

– Три девочки. За час триста, так?

– Так, – киваю.

– И сколько часов будет длиться съёмка?

– Понятия не имею, – развожу руками. – Возможно, не один день.

Эдик присвистывает. Ну да, лёгкие деньги. Лёгкие и внезапные.

– Может, мне и на корвет хватит, – вновь ухмыляется он.

– Может, и хватит.

– Ладно, я подумаю, – швыряет окурок в урну.

Нет, так дело не пойдёт.

– У тебя минута, чтобы согласиться, – преграждаю ему путь. – Девочки мне нужны завтра.

Эдик задумчиво жуёт губу, внимательно разглядывая моё лицо. Его минута вот-вот закончится...

– Я соглашусь, но прежде кое-что хочу прояснить, – заявляет он с многозначительным видом. – Катя – моя сестра. Её нельзя лапать и, тем более, трахать.

Вот, значит, как!.. Сегодня мы пиздец, какие прямолинейные.

– Потому что?..

– Потому что она несвободна, – Эдик сдёргивает меня с небес на землю. – Это не тот случай, Ден, когда ты просто берёшь то, что хочешь. Ты должен это понимать.

С трудом выдавливаю:

– Я тебя понял.

Но...

Блять! Всё моё естество отвергает это!

9. Глава 9

Катя

На мне новый наряд. Белый топ, коротенькая белая юбочка и такие же белые чулки. Аккуратные туфельки на шпильке. Волосы заделаны в два хвостика. Макияж нежный, минимальный. Разве что густо накрашенные розовой карамелью губы смотрятся ярко.

Нам велено одеться и подготовиться дома. Потому что как только прибудем на место, начнутся съёмки. И я понятия не имею, о каких, блин, съёмках идёт речь.

Устраиваюсь в машине рядом с братом. Сейчас десять утра, для него это слишком рано. Впрочем, как и для меня. Я спала всего четыре часа. Сладко зеваю, едва не подпортив макияж.

– А девочки? – спрашиваю устало.

– Уже в пути, – отвечает Эдик и прикрикивает на водителя: – Ну мы едем или нет?!

Тот дожидается, когда сядет охранник, и машина наконец-то трогается с места. Откидываю голову на спинку сиденья, прикрываю глаза.

– Расскажешь, зачем я так вырядилась? – спрашиваю негромко.

– Будете сниматься в рекламе, – небрежно говорит брат.

Распахнув глаза, смотрю на него.

– Ха! Серьёзно? И какой гонорар?

– Тебе-то это зачем? Мне кажется, ты ни в чём не нуждаешься.

– В личных средствах я всё-таки нуждаюсь, любимый братик... – протягиваю с сарказмом. – Надоело просить у тебя денег на прокладки.

Он брезгливо морщится.

– Ты ни разу не просила у меня на прокладки, Кать.

Вообще-то, да. Мне приходится говорить об этом охраннику.

– Макс в больнице, – пожимаю плечами. – Теперь тебе придётся слушать о моих потребностях. Кстати, запиши меня на депиляцию, Эдичка. И на педикюр. Желательно завтра. Не хотелось бы компрометировать твой клуб своими порослями на ногах.