После дальневосточного вооружённого конфликта с китайцами на острове Даманский в марте 1969 года и мало кому известного боя на Джунгарском выступе возле озера Жаланашколь (участок соседнего с нашим погранотряда) в августе того же года, повлёкших серьёзные боевые потери в мирное время, высшее военное командование нашей страны из стратегических соображений вынуждено было принять дополнительные меры по укреплению государственной границы с неспокойным и агрессивным соседом, усиливая тыловое прикрытие погранзастав. Отдельные войсковые соединения советской армии, в частности, дивизионы новейших на тот период установок залпового огня «Град» и танковые подразделения, подтягивались ближе к советско-китайской границе. В погранотряды поступала лёгкая бронированная техника, миномёты, противотанковое вооружение, автомобили повышенной проходимости, расширялись, доукомплектовывались оружейные, вещевые, продовольственные склады и всё такое прочее. Пограничная полоса оборудовалась новыми электронными системами охраны и слежения. Для обслуживания и эксплуатации всего этого хозяйства личный состав гарнизонов существенно пополнялся и делился на несколько подразделений, которые именовались: минбат, авторота, рота связи и так далее. Для планового или экстренного пополнения застав, несущих службу непосредственно на границе, а также для ликвидации прорывов границы и сдерживания сил вероятного противника до подхода наших основных сил в гарнизонах формировался резерв в виде манёвренных групп, состоявших из подразделений, именуемых «Застава» (застава первая, вторая и так далее), в боевой обстановке действующих из БТР и БМП. Оттачивались механизмы оперативного взаимодействия подразделений. В общем, из подчинённости КГБ погранвойска постепенно переводились в ведение Минобороны. Единственное, что не тронули, так это пограничные заставы. Они продолжали функционировать в прежнем режиме: получай приказ «Выступить на охрану государственной границы СССР!» и топай свои километры с автоматом на плече в дозоре, замри в «секрете», зорко осматривай в бинокль свой сектор с поста наблюдения, отслуживай свою смену на вышке часовым заставы или проверяй пропуска у шлагбаума при въезде в погранзону. Только траншеи вокруг застав становились глубже и длиннее, «тревоги» завывали чаще, более напряжённой и опасной становилась служба. Те пограничники, кто шли под пули и погибали на Даманском, ещё не знали, что спустя 22 года, в 1991-м, этот пропитанный их кровью остров будет окончательно сдан китайцам…

Вот в такую горячую, сложную, запредельно конфликтную, пахнущую порохом и кровью обстановку мы сходу окунулись! Надо отдать должное командирам: они не играли с нами «в тёмную», честно предупредили сразу по прибытии. Но это уже ничего не могло изменить. Мы всё понимали и были готовы ко всему, труса не праздновали – не в наших характерах.

Прошёл год службы, пошёл второй, а мы с Борькой настоящую границу ещё и не нюхали, если не считать несколько выездов: восстанавливали повреждённую оползнем дорогу на одну из высокогорных застав, да помогали возводить оборонительные укрепления, рыли траншеи полного профиля на равнинных заставах, откуда свободно просматривались китайские погранвышки, серые одноликие фигуры китайских пограничников с нашими же автоматами Калашникова за спиной, недобрыми взглядами и недружественными жестами. Надоело фотографироваться в гарнизоне с автоматом наперевес возле учебного красно-зелёного пограничного столба с гербом СССР, вкопанного на клочке образцово распаханной «под гребёнку» учебной КСП