Отец уже ушел на работу, а мама собиралась в детский сад. Там она работала младшим воспитателем. Сестра отсыпалась – ей-то никуда идти было не нужно. А вот у меня были важные дела, в которые как ни крути, нужно было вникать.

Едва заварил чай и сделал пару простых бутербродов с колбасой и сыром, как вдруг в дверь позвонили. Это в восемь утра-то…

– Леша, посмотри, кто там пришел? – крикнула мама из ванной.

Подошел к двери, заглянул в глазок. Удивился.

Щелкнул замком, потянул дверь на себя. На входе стоял милиционер в звании старшего лейтенанта. Судя по всему, это наш участковый. Возраст около тридцати пяти, высокий, без лишнего веса. Традиционная советская форма, ремень. На боку планшет из темно-коричневой кожи.

– Доброе утро. Алексей, я как раз к тебе! – поприветствовал он, неожиданно дружелюбным тоном. Ух ты как, видать, участковый совсем не чужой человек.

– Здравия желаю, – четко, по-военному ответил я, тут же спохватившись. Иногда закоренелые привычки контролировать просто невозможно, так и рвутся наружу. Вот как сейчас.

– О! Здравия желаю! – услышав обобщенное приветствие, даже немного в лице поменялся. – Молодец, к армии, что ли, готовишься?

– Вроде того, – отбрехался я, ожидая продолжения. Ну не просто же так он пришел.

– Алексей, тут такое дело, – начал он, уже куда менее радостным тоном. Было видно, что разговор будет непростой – слова давались ему нелегко. – На тебя жалоба поступила. От гражданина Иванец Геннадия Павловича…

– Ой, а что случилось? – из-за угла вынырнула мама, с красной помадой в руках. Вид участкового ее удивил. – Дмитрий Сергеевич? А вы чего здесь? Проходите, чего на пороге стоять.

В процессе нашей беседы выяснилось, что тот самый амбал Генка, что вчера располосовал мне руку ножом, зачем-то подал заявление в милицию. Якобы не он на меня напал, а совсем наоборот. Оскорбил, избил, а в процессе еще и ножом ему угрожал.

Вот свинья, а?! Сам же меня хотел на шашлык покромсать, а как получил по морде, сразу в штаны наложил и побежал жаловаться.

– Да это же неправда! – вырвалось у меня.

– Елена Александровна, есть жалоба, – попытался оправдаться участковый, хотя его тут вины точно не было. – Я обязан отреагировать.

– Да как на него жалобу-то? Вообще-то, его в травмпункт скорая вчера отвезла! Дима, гипс у него видишь?

– Вижу. Я понимаю, но от меня тут ничего не зависит. Начальство поставило перед фактом, вот я здесь.

– Ерунда какая-то. А свидетели? – возмутилась мама, всплеснув руками. – Кто это докажет?

– В том-то и дело… – вздохнул старший лейтенант, заглянув в блокнот. – Есть свидетели. Даже двое. Пащенко Михаил Александрович и Добровольский Александр Сергеевич.

– Так это же его дружки, – выпалил я, едва услышал знакомые фамилии. – Они все вместе меня поджидали, у тех гаражей. Разве они могут выступать в качестве свидетелей? Это заинтересованные лица, даже, скорее, соучастники.

Повисла немая пауза. По лицу участкового видно было, что он с нами полностью солидарен, но у него приказ свыше.

– Погоди-ка… Дмитрий Сергеевич, а этот Иванец… – начала мама, с задумчивым лицом. – Это случайно не сын Иванца Павла Сергеевича, из исполкома города?

– Он самый, – мрачно подтвердил старлей.

– Ясно все. Папаша решил сынка выгородить… Дима, ну ты сам подумай, какой из Лешки хулиган? Ты ж его семнадцать лет знаешь, – мать указала на меня помадой. – Сам посмотри, ему руку ножом распороли, да еще и на руке гипс теперь. Он что, один напал на компанию этих… Тьфу! Это же чушь!

Участковый слегка покраснел, но ничего не ответил. Зачем-то принялся с азартом рыться в бумажках, словно искал там что-то важное. Ну точно, его отправили сюда по принуждению, просто дав команду «фас». Однако велели сделать все мягко, без лишнего шума и давления… А значит, дело склепано по-быстрому, как попало и дыр в нем явно хватает.