Прямо на месте все зафиксировали, оформили как хулиганство с причинением легкого вреда для здоровья. Естественно, меня оформили как потерпевшего – свидетели были.

Показания брал какой-то молодой лейтенант, но делал он это как-то нерасторопно. Даже лениво. Особенно после того, как записал фамилию Генки – кстати, с ним лейтенант разговаривал отдельно. Из их разговора я услышал только несколько слов, но даже общего смысла не уловил.

Закончив и определив парня в патрульную машину, лейтенант направился ко мне. Рассказал ему, как все было, мужики из гаражей подтвердили. Даже бабуля с морковкой поучаствовала в даче показаний. По ее словам, тут как минимум вооруженная банда жестоких рецидивистов работала.

Погрузили меня в карету скорой помощи – это был традиционный для того времени белый рафик с красной дверью, такой же полосой на боку и, конечно же, синей мигалкой-капсулой на крыше. Пока залезал внутрь, невольно улыбался, несмотря на то, что было неудобно, а рука ощутимо болела. Внутри скорой пахло дезинфицирующим раствором и почему-то касторкой.

В отделении травматологии мне довольно быстро сделали рентген, выявив повреждение суставной сумки, с незначительным смещением. Перелома, к счастью, не было.

Травматолог оказался матерым специалистом, все делал аккуратно и с пояснениями. Пока он проводил процедуры, поинтересовался, откуда у меня такая травма – сведения о самом факте нападения дальше регистратуры пока еще не ушли. Ну и я рассказал, как все было, опустив подробности моей подготовки.

Выслушав, врач, конечно, похвалил, но при этом дал пару дельных советов.

– Парень, раз такое дело, нужно тебе мышцами заниматься. У боксеров такое часто бывает, когда удар не поставлен. Бил-то ты хорошо, а вот тело подвело. Хм, значит смотри… Сустав я тебе вправил, но! Неделю придется походить с гипсом. Лучше фиксирующую повязку, но у меня жгутов нет и бинтов мало. Гипс как бы необязательно, но уж лучше так, на всякий случай. Сейчас все тебе наложим и свободен.

Естественно, я согласился с его указаниями – с медициной у меня было не очень.

Пока травматолог с медсестрой накладывали мне гипсовую повязку, дверь в кабинет неожиданно распахнулась и внутрь вбежала женщина лет тридцати пяти, может, чуть больше. Вся растрепанная, волосы всклокочены…

– Лешка! Леша! – увидев меня, она бросилась к медицинской кушетке.

Я как-то сразу понял, что это моя мама. Точнее, мама реципиента. Но, несмотря на это, мне даже на душе как-то теплее стало. Вроде и чужой человек, а нет… Кажется, родственные чувства в какой-то мере передались мне по наследству вместе с телом, по крайней мере, что-то я все же чувствовал. К тому же настоящие родители к моменту моей командировки в Сирию, к сожалению, не дожили. А может, и к счастью – незачем родителям хоронить своих детей.

– Сынок! На тебя напали хулиганы? – заохала она, попытавшись меня обнять. Наверное, какая-то служба уже сообщила родителям, и те примчались сюда прямо с работы.

– Мам, да все нормально! – улыбнулся я, одновременно рассматривая ее.

– Так, гражданочка! – травматолог ловко поймал ее и отбуксировал ко входной двери. – Я сейчас закончу, тогда и поговорите. А сейчас – не мешать! Ждите в коридоре!

Внезапно дверь повторно открылась, и в кабинет заскочил мужчина, типичной советской внешности – обычный работяга. Пожалуй, среди общей массы его выделяли только пышные усы.

– Лена, ну куда ты рванула? – возмутился он, при этом активно жестикулируя. – Я же сказал, сейчас все в регистратуре узнаю! Ну?

– Тебя ждать, можно и состариться, – отмахнулась она.