– Наташ, ну что за глупости, – вместо этого Булат шумно вздыхает и опускается передо мной на корточки. Силой отнимает мои ладони от лица, чтобы посмотреть в глаза.

Всхлипнув, встречаюсь с ним взглядом. Как на учудившего дичь ребенка смотрит. Насмешливо, снисходительно и слегка раздраженно.

– Я так понимаю, коньяк тебе лучше наливать, – пытается пошутить.

И я коротко смеюсь. Нервно. Почти в истерике. Смех обрывается так же резко, как и начался. Смотрю в глаза в Терехову, совершенно не логично пытаясь найти защиту в нем от него же самого.

– У.. У меня никого н-не было…– затравленно бормочу.

– Хорошо, верю, – кивает. В подтверждение сжимает мои ледяные ладони в своих горячих руках.

Кошусь на наши руки. Чувствую, как жар ползет вверх до самых предплечий от этого прикосновения. Но это какой-то убаюкивающий, томный жар. Совсем не такой, какой только что был от нашего поцелуя.

– Я н-не могу вот так…– беззвучно шепчу, не поднимая глаз.

Булат снова шумно выдыхает. Видно, что вся ситуация напрягает его.

– Хорошо, – наконец выдает недовольно, – Сегодня был тяжелый день. Поцелуй меня на ночь и ложись спать. Только нормально и сама поцелуй, – предлагает, выделяя слово "сама".

– А разве ты не будешь спать здесь? – интересуюсь, стараясь не показывать, сколько тайной надежды в моем вопросе.