– Что ты имеешь ввиду?

– Я тебя не люблю, – говорит просто, – Ты меня тоже, и я не требую, чтобы ты делала вид, что любишь. Я вообще не планировал жениться, но Дадуров предложил сделку, которая выглядела слишком заманчивой. И это прежде всего сделка. Финансовая. А что касается побочек… Хочу жить комфортно прежде всего. По минимуму что-то менять. Тебя я тоже ни в чем ограничивать не собираюсь. В разумных пределах конечно. С виду все должно быть прилично. Особенно с твоей стороны. За нами будут следить, прошу это не забывать.

Слушаю его и теряюсь еще больше. Морозец по коже гуляет. Как все это понимать?!

– У нас даже свадьбы нормальной не было. О каких приличиях ты говоришь? – рассеянно замечаю.

– Будет, где-то через месяц, когда документы на переоформление подготовят окончательно. А пока ты… Хм.. Моя гостья…И залог того, что твой дядя уже не взбрыкнет.

– То есть заложница, – поправляю я.

Терехов лишь передергивает плечами, но не собирается ничего отрицать.

– Дядя сказал, что ты можешь меня вернуть, если тебе что-то не понравится, – вспоминаю.

– Мне все нравится, – более низким голосом произносит Булат и окидывает меня неприкрытым плотоядным взглядом. Быстрым и жарким настолько, что вся кожа на миг становится одним болезненным ожогом.

У меня лицо застывает в немом протесте, и, похоже, мужчина это замечает. Улыбается лениво и расслабленно, будто и не было ничего.

– Учитывая, что дядя мог выдать тебя за совсем другого человека, с гораздо более требовательными установками касательно женщин, думаю, для тебя все это тоже отличная сделка, разве нет? – интересуется Булат с лёгкой насмешкой.

Не могу согласиться. Это какой-то кошмар. Сын…

– Ты сказал, что настоящей семьей мы не будем… Фиктивно…Мы прибегнем к ЭКО? – с тайной надеждой спрашиваю.

– Думаешь, сами не справимся? – с трудом сдерживает улыбку Булат.

– Не смешно… – шепчу задушено.

–– Ладно, Наташ, давай теперь серьезно, – и его лицо и правда мгновенно становится серьезным и сосредоточенным, сходу прибавляя ему несколько лет. Терехов отставляет стакан на журнальный столик, подается ко мне, уперев локти в колени и переплетая пальцы в замок. Тяжело смотрит исподлобья, – Наталья, ты моя жена. На ближайшие годы точно. А значит во многом ты и будешь ей. В том числе в плане секса. Не надо разыгрывать передо мной святую наивность, будто ты не знала, что так повернется твоя судьба. Вчера, в лесу ты показалась мне вполне разумной, прагматичной девушкой особенно на фоне своих подруг. Вот и оставайся такой. Если бы мне сейчас привели блеющую овечку, которую научили обращаться к мужчине не иначе как "мое солнце и звезды", этого разговора просто бы не было. Я бы переспал с ней и посадил дома, не испытывая никаких проблем. А тебе я сейчас делаю одолжение, пытаюсь говорить на равных, ты это понимаешь? Будь добра, оцени.

Оценить?!

Какой же… снобище этот ваш Митрофан! Хочется в лицо ему ногтями вцепиться, но я всего лишь шумно сглатываю и сжимаю задрожавшие пальцы в кулаки.

– Наташ, не смотри на меня так воинственно, это дико возбуждает, – с хриплой усмешкой фыркает Булат, снова берясь за стакан.

Вздрогнув, инстинктивно опускаю взгляд. Он на это тихо смеется! Козел…

– Не переживай. Уверен, что в сексе у нас проблем не будет. Допивай и будем проверять, – выдает Терехов будничным тоном.

Допивать?! Да у меня бы все встало поперек горла от такого поворота…

– Ты же шутишь сейчас?! – хриплю, чувствуя, что ладони становятся настолько потными, что бокал грозится из них выскользнуть.