Ещё бы, ведь и ей прилетит за такое самоуправство.

– Не хочу, чтобы она чувствовала себя виноватой в моей неуклюжести, – скомкано пояснила , желая поскорее отделаться от повышенного внимания к себе.

Я же не умерла, в конце-концов! Да, могла. Да, была на волоске от этого… Но подобного не случилось. И спасибо за это Глебу?

– Сделаю, что смогу, – вздохнув, засобиралась Рената. – Не заскучаешь тут одна?

– Умному в своем одиночестве не скучно, ему скучно в толпе дураков.

– Вот какого ты о нас мнения? – плохо подавляя усмешку, вожатая застывает в дверях.

– Нет, что вы, – с наигранной серьезностью покачала головой.

Но актерского мастерства хватило едва ли на пару секунд. Мы засмеялись в один голос, да так громко, что если бы мимо комнаты в это время проходил хоть кто-то, он явно бы подумал, что внутри проходила терапия по щекотанию. Но это действительно помогло. Ведь благодаря смеху мы наконец отпустили натянутую нить переживаний, заставлявшую из раза в раз зацикливаться на том ужасе, что отныне остался в прошлом. Действительно, в прошлом.

6. Глава 6

Что бы там не говорила вожатая, отдыхать у меня не получалось. Теперь я мучилась стыдом из-за того, что так плохо думала о Вознесенском, считая его высокомерным мажором.

Нет, возможно, он таким и оставался, но сердце у него все же было. Из плоти и крови, как и у любого другого человека. Однако, именно Глеб, а не любой другой, оказался единственным, кто не остался в стороне и пришел мне на помощь.

Вероятно, за это его стоило поблагодарить. Сказать хотя бы банальное спасибо.

И по итогу все свелось к мысли, что мне все же придется сходить на дискотеку. Ведь это единственное место, где он бывал регулярно, если судить по трещанию Маши и Яны.

Когда оранжевое солнце скрылось за крышами корпусов, оставив после себя красочные росчерки на белоснежных облаках, я поняла, что время пришло.

Наряжаться не стала. Да и зачем? Слова благодарности одинаково звучали в любой одежде. Поэтому в половину десятого вечера я уже мялась на пороге актового зала, оборудованного под танцевальную площадку, и высматривала отряд "бегущих в ночи". Их девизом было краткое "если видишь, то молчи", что несомненно звучало довольно пугающе.

Особенно, если учитывать тот факт, что состоял их отряд преимущественно из мальчишек.

– Извини, можно поинтересоваться… – собрав всю решительность в кулак, потянула незнакомого мальчишку за рукав толстовки. Могла, конечно, и просто окликнуть, но что-то я сомневаюсь, что меня кто слушать бы стал.

– О, – сложив губы в трубочку, обернулся светловолосый мальчишка, которого, кажется, звали Артёмом. Его лицо, искаженное так, словно он собирался вылить на меня все недовольство, переменилось при виде меня. – Так это ж ты утопленница та! Пацаны, смотрите, кто воскрес!

– Эм… – у меня не нашлось слов, чтобы хоть как-то отреагировать на престранную реакцию мальчишки. Я потупила взгляд и отступила, подумав, что сделала что-то неправильно, но было уже поздно.

Мальчишки, что стояли рядом с Артёмом, окружили меня со всех сторон.

– Как оно на том свете?

– Видела свет на том конце туннеля?

– А жизнь вся перед глазами пролетела?

Вопросы сыпались буквально отовсюду. Их не смогла заглушить ни музыка, грохочущая в зале, ни мой бешеный ритм сердца, бьющийся в ушах.

Никогда не думала, что стану популярной среди мальчишек, только потому что едва не утонула.

– Нормально. Нет. Да, – на одном дыхании ответила на все вопросы, подняв наконец голову и попытавшись разглядеть за их головами Глеба. – Вы знаете, где Вознесенский?