– Данка, я отключилась. Ночью совсем не спала, не каждый же день в другой мир попадаешь, перевозбудилась. Ой, а сколько времени?!

– Шесть часов.

– Мамочки! – Тут она предсказуемо свалилась с узкого сиденья. – Вилли же велел мне хватать тебя и нам обеим валить отсюда сразу после его ухода. Ну, чтобы они могли сюда спокойно вернуться с Дятловым.

– Не вижу проблемы. – Я нервно дернула плечом. – Сашка мне не опасен, мы много времени провели вдвоем уже после того, как всадники его обработали. А сейчас и всадников тех в живых нет.

– Ну, может, самому Дятлову так проще, не знаю. Вил не уточнял. Но я обещала, что мы уедем, а сама… в общем, так, вызываю такси прямо к шлагбауму, пока нас не застукали. А ты давай одевайся.

Вот так мы в спешке покинули дом Вилли. В такси всю дорогу спорили: Кимка хотела проводить меня до квартиры, но была со сна еще квелой, и я наотрез отказалась и настояла, чтобы первой отвезли ее. Молодой водитель с интересом прислушивался к нашему диалогу и наверняка пытался понять, какие опасности могут подстерегать меня у дома в такой в общем-то еще не поздний час. Даже сумерки отступили перед белизной свежевыпавшего снега. А город еще и сиял гирляндами в преддверии скорого праздника.

Кимку мы забросили, потом и я в считаные минуты оказалась у своего дома и первым делом посмотрела на окна квартиры: на кухне и в гостиной горел свет. Как же приятно знать, что дома тебя ждут, что ты там будешь не одна.

На волне этой мысли я пронеслась через заснеженный двор, – дорожку засыпало, дворник откопает ее только завтра на рассвете, зато тут и там стояли и таращились на меня снеговики всех размеров с руками-ветками и жутковатыми в полутьме лицами. Вбежала в парадное – и замерла у двери. Что-то было не так, но что? Мгновение спустя осознала – слишком темно. Никогда такого прежде не случалось, у нас ведь тут не лампочки под потолком качаются – солидные полусферы освещают каждую площадку плюс вдоль лестниц подсветка. Но сейчас свет поступал только через окна на лестничных пролетах от уличных фонарей. Кнопка лифта привычно алела, но зайти в кабинку я не решилась: еще застряну, если перебои с электричеством. Мелькнула мыслишка выскочить обратно во двор, подождать кого-нибудь из соседей или пока свет починят, но я гордо ее отогнала. Чего мне бояться? Включила фонарик в телефоне и потрусила вверх по лестнице. А зря. Я поняла это на площадке между первым и вторым этажом, потому что наверху у прохода к квартирам меня кто-то поджидал. Я сразу сообразила, что это и есть тот таинственный визитер, о котором докладывала бабушка, – высокий и худой, нескладный, как большинство подростков.

– Ты Богдана Борская? – прозвучал ломкий взволнованный голос над моей запрокинутой головой.

Первой мыслью было на всякий случай отпереться, но особой тревоги этот тип не внушал, так что я ответила:

– Ну допустим. А ты – Егор, да?

Он на вопрос отвечать не стал, но так стремительно подался вперед, что я живо отступила на пару ступенек.

– Где мои братья?! – выкрикнул незнакомец. – Ты знаешь, где они и что с ними?

Ну вот, сбылись наихудшие ожидания. Как Вилли и думал, всадников оказалось больше. Одна надежда, что этому парнишке еще нет восемнадцати и страшные дары пока только дремлют в нем. А иначе стал бы он тратить время на вопросы.

Я колебалась. Говорить правду ужасно не хотелось, да и страшновато было – неизвестно, как мальчишка отреагирует. С другой стороны, мне ли не знать, каково это – мучиться неизвестностью, сходить с ума от тревоги за самых дорогих тебе людей. Я проглотила ком в горле и сказала: